Память Света

— Возможно, мне так и следовало поступить, — холодно ответила она. — Вся эта битва обернулась катастрофой. Ты все время сдаешь позиции. Ты позволяешь себе шутки и легкомысленные речи, ты отвергаешь поведение, подобающее твоему титулу; я не думаю, что ты воспринимаешь свое нынешнее положение с должной серьезностью.

Нотай рассмеялся. Смех был громкий, искренний. Это он умел. Фортуона подумала, что она единственная видит два столба дыма, поднимающиеся с Высот как раз за его спиной. Хорошее знамение для Нотая: рискованная игра принесет великий выигрыш. Или проигрыш.

— Я скажу тебе как есть! — сказал Нотай, махнув рукой в ее сторону. — Ты и твои проклятые шончанские правила только мешают мне.

— Тогда и я скажу тебе как есть, — ответила она, вскинув голову. — Нам вообще не следовало вступать в этот бой. Лучше бы мы остались на юго-западе и готовились оборонять наши земли. Я не позволю тебе разбрасываться жизнями моих солдат.

— Тогда уходите, — прорычал Нотай. — Мне-то какое дело?

Она резко развернулась и направилась прочь.

— Идемте, — сказала она прочим. — Собираем наших дамани. Все, кроме этих Стражей Последнего Часа, переместятся к лагерю нашей армии у Эринин, и затем мы вернемся в Эбу Дар. Мы сразимся в истинной Последней битве после того, как эти глупцы обескровят отродья Тени.

Ее люди последовали за ней. Была ли игра убедительной? Шпион видел, как она послала на смерть человека, который ее любил; убедит ли это шпиона в том, что она настолько безрассудна? Настолько безрассудна и самоуверенна, что готова забрать у Нотая свои войска? Это было достаточно правдоподобно. В некотором смысле, ей хотелось бы сделать то, о чем она говорила, и вступить в бой на юге.

Конечно, чтобы поступить так, ей пришлось бы забыть про расколотое небо, дрожащую землю и бой, который вел Возрожденный Дракон. Это были знамения, которыми она не могла пренебречь.

Но шпион этого не знает. Он не знает ее. Шпион увидит просто молодую женщину, которая глупа настолько, что захотела драться сама по себе. Она на это надеялась.

* * *

Темный оплетал Ранда сетями вероятностей.

Ранд знал, что это битва между ними — битва за то, что может быть — имеет жизненно важное значение для Последней битвы. Ранд не мог соткать будущее. Он не Колесо или нечто подобное. Несмотря на все что с ним произошло, он по-прежнему был просто человеком.

И все же именно в нем была надежда человечества. Судьба человечества зависела от его выбора будущего. Выбор пути… это сражение должно определить его, его воля против воли Темного. Пока еще все, что возможно, может осуществиться. Сломайся он теперь и будущее будет выбирать Темный.

— СМОТРИ, — сказал Темный, поскольку линии света переплелись, и Ранд вошел в другой мир. Мир, который еще не произошел, но мир, который весьма вероятно мог бы скоро состояться.

Ранд нахмурился, глядя на небо. В этом видении оно не было красным, земля не была разрушена. Он стоял в Кэймлине, он знал это. Да, различия были заметны. Паровые фургоны громыхали по улицам рядом с конными экипажами и людской толпой.

Стоя на вершине центрального холма, он видел как распространился город за пределы новой стены. Он мог даже разглядеть место, где Талманес взорвал стену. Разлом не был отремонтирован. Вместо этого город выплеснулся через него наружу. Там здания сплошь покрывали то, что некогда было полями.

Ранд хмурился, поворачиваясь и идя по улице. В какую игру играл Темный? Конечно, этот нормальный, даже преуспевающий, город не был частью его планов относительно мира. Люди были чисты и не выглядели угнетенными. Он не видел признаков развращенности, которая запятнала предыдущий мир, созданный для него Темным.

Заинтересованный, он подошел к ларьку, где женщины продавали фрукты. Стройная женщина с улыбкой приглашала его, указывая на свой товар.

— Добро пожаловать, добрый сэр. Я Ринель, и мой магазин — второй по выбору самых прекрасных фруктов со всего мира. У меня есть свежие персики из Тира!

— Персики! — сказал в ужасе Ранд. Все знали, что они ядовитые.

— Ха! Не бойтесь, сударь! Из них были удалены токсины. Они столь же безопасны, как я честна, — женщина улыбнулась, укусив один из персиков, чтобы доказать свои слова. Как только она это сделала, неряшливые руки появились из-под ларька с фруктами, они принадлежали мальчишке, который там прятался, Ранд его раньше не заметил.

Маленький мальчик схватил красный фрукт, которого Ранд не знал, и метнулся прочь. Малыш был настолько худым, что Ранд видел, как выпирают из-под кожи его ребра, а ноги у парнишки были такими слабыми, что удивительно, как он вообще мог ходить, хоть и был невысок и тощ.

Женщина, продолжая улыбаться Ранду, сняла висевший у нее на боку жезл с рычажком для пальца сбоку. Когда она надавила на рычажок, жезл издал резкий хлопок.