Память Света

— Свет, — сказал Арганда и застонал. Он понял, что левая рука сломана. Что ж, он выжил. Сейчас и этого довольно. Он посмотрел на передовые шеренги, которые все еще сохраняли порядок. Королева Аллиандре была среди солдат, она передвигалась в рядах пехотинцев, подбадривая воинов. Свет. Он бы предпочел, чтобы она все-таки осталась в госпитале в Майене.

Пока что здесь было тихо — шаранцы получили серьезный удар и отступили, оставив только отдельные отряды между двумя армиями. Видимо, они не ожидали столь сильной и внезапной атаки.

Но постойте! Тени приблизились к Арганде справа, огромные фигуры появились из темноты. Еще троллоки? Он стиснул зубы от боли. Булаву он выронил, но еще сохранил нож в сапоге. Он не сдастся без… без…

«Огир, — понял он, сморгнув. — Это не троллоки, это Огир».. Троллоки не носят так факелов, как эти.

— Слава Строителям! — обратился к ним Лан. — Так вы из той армии, которую Коутон направил в атаку на фланг шаранцев? Где он? Я должен поговорить с ним!

Один из Огир раскатисто рассмеялся.

— И не ты один, Дай Шан! Коутон появляется тут и там, как крот, роющий норы в земле. Только что был здесь и вдруг пропал. Я пришел, чтобы передать тебе: мы должны любой ценой остановить наступление шаранцев.

Новые вспышки света блеснули на дальнем склоне Высот. Там сражались Айз Седай и шаранцы. Коутон пытался сковать силы тени. Арганда постарался отвлечься от боли, чтобы подумать.

Что с Демандредом? Арганда видел еще одну разрушительную лавину огня, запущенную Отрекшимся. Огонь выжигал широкую прореху в строю защитников реки. Строй копейщиков начал распадаться, каждый поток огня убивал сотни.

— Шаранские направляющие все находятся с одной стороны, — пробормотал Арганда, — и Отрекшийся с другой. Свет! Я даже не знал, как там много троллоков. Им конца нет, — сейчас он видел, как они наступают на войска Илэйн; взрывы Единой Силы истребляли тысячи солдат. — Нам конец, верно?

Свет факела озарил лицо Лана. Взгляд — как наждачная бумага, лицо из гранита. Он не поправил Арганду.

— Что нам делать? — сказал Арганда. — Чтобы победить… Свет, чтобы победить, мы должны разбить этих шаранцев и выручить копейщиков, которых скоро окружат троллоки — а для этого каждый из наших должен убить по меньшей мере пятерых этих тварей. И это еще не считая Демандреда.

Лан не отвечал.

— Мы обречены, — закончил Арганда.

— Если так, — отозвался Лан. — Мы встанем на вершине холма и будем драться, пока не погибнем, гаэлданец. Ты будешь побежден не раньше, чем будешь убит. Многим не было дано и этого.

* * *

Нити вероятности сопротивлялись Ранду, когда он сплел их в мир, который представил себе. Он не знал, что это означало. Возможно, вызываемое им было очень маловероятно. Нечто, сотворенное им с помощью нитей, чтобы показать вероятную реальность, было больше, чем простая иллюзия. Оно затягивало в созерцание миров, которые были прежде, миров, которые могли быть снова. Зеркала действительности, в которой он жил.

Он не создавал эти миры. Он просто… воплотил их. Он вынудил нити открыть действительность, которую он призывал, и они, наконец, подчинились. Миг спустя темнота стала легкой, и ничто превратилось в нечто.

Он вступил в мир, не знавший Тёмного.

Он выбрал Кэймлин в качестве места входа. Возможно, потому что Тёмный использовал это место в его последнем творении, и Ранд хотел доказать себе, что ужасное видение не было неизбежным. Ему было необходимо увидеть город снова, но неиспорченным.

Глубоко дыша, он шел по дороге около дворца. Цветущие масличные деревья ярко-желтой пеной поднимались над оградами садов и нависали над стенами внутреннего двора. Среди них играли дети, подбрасывая лепестки в воздух.

Ни облачко не омрачало сверкающее небо. Ранд посмотрел вверх, поднимая руки к небу, и вышел из-под цветущих ветвей на согревающий до самого нутра солнечный свет. У входа на дворцовый двор не было ни одного охранника, только доброжелательный слуга, который отвечал на вопросы немногочисленных посетителей.

Ранд зашагал вперед, к входу, оставляя следы на золотых лепестках. К нему подошла девочка, и Ранд остановился, улыбаясь ей.

Она подошла, достаточно близко, чтобы коснуться меча на поясе Ранда. Ребенок казался смущенным.

— Что это? — спросила она, глядя широко раскрытыми глазами.

— Реликвия, — прошептал Ранд.

Девочка обернулась к смеющимся детям и пошла от него прочь, засмеявшись, когда один из детей подбросил в воздух охапку лепестков.

Ранд пошел дальше.

— ЭТО ДЛЯ ВАС СОВЕРШЕНСТВО?

Голос Темного звучал издалека. Он мог пробить эту реальность чтобы говорить с Рандом, но не мог появиться здесь, как в других видениях. Это место было его противоположностью.

Это был мир, который возникнет, если Ранд убьет его в Последней битве.

— Приди и посмотри, — сказал Ранд, улыбаясь.

Ответа не последовало. Если бы Темный позволил втянуть себя слишком сильно в эту реальность, он перестал бы существовать. В этом месте он был мертв.