Память Света

«Думай, думай». Вдали взвыли рога троллоков. Туон задерживалась. А она вообще придет? Втайне он надеялся, что нет. Сражение шло так скверно, что даже помощи Шончан может оказаться недостаточно.

Он должен найти какой-то выход. «Где ты, моя удача!» Открылись новые врата, и Арганда поспешил принять донесение от гонца. Мэту не нужно было слышать слова, чтобы понять по мрачному лицу Арганды, какого рода вести.

— Все в порядке — сказал вздыхая Мэт. — Давай свои новости.

— Королева Андора мертва, — промолвил Арганда.

«Кровавый Пепел! Только не Илэйн!» Мэт будто ударило изнутри. «Ранд… Прости».

— Кто их теперь возглавляет? Башир?

— Мертв, — сказал Арганда. — И его жена тоже. Они пали во время нападения на андорских копейщиков. А еще мы потеряли шесть айильских вождей кланов. Никто не возглавляет андорцев и Айил в русле реки. Их быстро разобьют.

— Это конец! — донесся до Мэта усиленный голос Демандреда с другого конца плато. — Льюис Тэрин бросил вас. Взывайте к нему, умирая! Пусть он ощутит вашу боль!

Их игра подошла к финальным ходам, и Демандред играл хорошо. Мэт смотрел на свою армию — солдаты были измучены, многие ранены. Они бесспорно оказались в отчаянном положении.

— Пошлите за Айз Седай, — сказал Мэт. — Меня не волнует, что они и пера не могут поднять. Возможно, когда речь пойдет об их жизнях, они отыщут в себе немного силы для парочки шаровых молний. А кроме того их Стражи все еще могут сражаться.

Арганда кивнул. Поблизости, открылись врата, и из них вывались два совершенно измотанных Аша`мана. Нэфф и Ниалд, их кожа была обожжена, а Айз Седай Нэффа не было с ними.

— Ну и? — спросил Мэт троих.

— Всё сделано, — ответил Ниалд со стоном.

— Что Туон?

— Очевидно, они нашли шпиона, — сказал Нэфф. — Императрица ждет, чтобы возвратиться по вашему знаку.

Мэт вздохнул, пробуя на вкус воздух над полем боя, чувствуя пульс предстоящей ему битвы. Он не знал, сможет ли победить, даже если поможет Туон. Теперь, когда рассеяна армия Илэйн, а Айз Седай вымотаны настолько, что не могут направлять. Когда не стало Эгвейн с ее двуреченским упрямством и железной волей. Им не победить, если не случится чуда.

— Отправь ей это, Нэфф, — сказал Мэт. Он потребовал бумагу и карандаш, и нацарапал письмо, которое вручил Аша’ману. Он отогнал от себя эгоистичное желание позволить Туон уйти в безопасное место. Кровавый пепел, теперь не было безопасных мест, нигде во всем мире. — Отдай это императрица, Нэфф, и скажи, что нужно в точности следовать этим инструкциям.

Затем Мэт повернулся к Неалду.

— Ты отправишься к Талманесу, — сказал он. — Пусть выступает по плану.

Двое направляющих отправились доставить послания.

— Этого хватит? — спросил Арганда.

— Нет, — сказал Мэт.

— Тогда зачем?..

— Потому что я стал бы Другом Темного, если бы сдался, не пытаясь ничего сделать, Арганда.

— Льюис Тэрин! — громыхал Демандред. — Приди и сразись со мной! Я знаю, что ты следишь за этой битвой! Так сражайся!

— Этот тип точно начинает меня утомлять, — сказал Мэт.

— Коутон, смотри — троллоки уже перегруппировались, — заметил Арганда. — Думаю, они собираются наступать.

— Тогда вот все и началось, давайте строиться, — сказал Мэт. — Где Лан? Он еще не вернулся? Не хотел бы я кидаться в драку без него.

Мэт повернулся к своим боевым порядкам, Арганда выкрикивал приказы. Внезапно гаэлданец схватил его за руку, привлекая внимание, и указал на троллоков. Мэт ощутил холодок, когда в свете костров увидел одинокого всадника на вороном коне, врезавшегося в орду троллоков на правом фланге, он пробивал себе путь к восточному склону Высот. К Демандреду. Лан отправился сражаться на свой собственный бой.

* * *

Троллок ободрал Олверу руку, когда сунулся в укрытие, пытаясь вытащить парнишку наружу. Остальные троллоки рыли подкопы с обеих сторон. Земля сыпалась на Олвера, прилипая к мокрым от слез и крови расцарапанным щекам. В ужасе от зверей, которые тянулись к нему грязными пальцами, подкапываясь все ближе и ближе.

* * *

Лойал сел на пень, отдыхая, пока сражение не возобновилось.

Наступление. Да, так лучше всего будет это закончить. Лойал чувствовал, как у него болит все тело. Он много читал о битвах и раньше участвовал в небольших схватках, поэтому примерно знал, чего ожидать. Но знать о чем-то и участвовать в этом самому — совершенно разные вещи. Именно поэтому он когда-то покинул стеддинг.

После непрекращающихся боев в течение суток все его тело жгла глубокая внутренняя усталость. Когда он поднял топор, его лезвие показалось настолько тяжелым, что даже странно, почему оно не переломило топорище.

Война. Он мог бы прожить свою жизнь, не испытав ее. Это не просто отчаянные сражения в Двуречье. Там, по крайней мере, у них было время, чтобы убрать мертвых и позаботиться о своих раненых. Там нужно было стоять твердо и держаться против наступающих шеренг врага.