Память Света

Авиенда попыталась подползти к вратам. Они все еще были открыты, и через них она видела дно долины. Что-то, должно быть, отвлекло Кадсуане и остальных, или же Авиенда открыла врата не в том месте.

Свечение саидар снова окружило Грендаль. Еще плетения; Авиенда разбила их, но они задержали ее продвижение к вратам.

Грендаль застонала, затем сделала усилие, чтобы выпрямиться. Шатаясь, она двинулась в сторону Авиенды, хотя потеря крови явно туманила ее разум.

Авиенда мало что могла сделать, чтобы защитить себя, она тоже ослабела от потери крови. Она была беспомощна. Хотя… у неё оставалось отверстие врат, которое она завязала, укрепляя. Она по-прежнему висела совсем рядом, удерживая портал открытым. Ленты кружев.

Нерешительно, в отчаянии Авиенда мысленно осторожно потянулась и дернула, высвобождая одну из нитей того потока, который удерживал врата. Она умела это делать. Поток задрожал и исчез.

Айил умели это проделывать, а Айз Седай считали ужасно опасным. Результат мог быть непредсказуемым: взрыв, маленький сноп искр… Авиенду могло просто выжечь. Или вообще ничего не произойдет. Когда Илэйн попыталась это сделать, она вызвала разрушительный взрыв.

Ей бы это как раз подошло. Если она уничтожит вместе с собой одну из Отрекшихся, это будет отличная смерть.

Надо попробовать.

Грендаль остановилась возле Авиенды и заворчала что-то про себя, закрыв глаза.

Потом открыла глаза и начала создавать другое плетение. Принуждение.

Авиенда выбирала все быстрей, вытаскивая две, три, полдюжины нитей из врат. Еще чуть-чуть, самая малость…

— Что ты делаешь? — властно спросила Грендаль.

Авиенда выбирала нити все быстрее, и в спешке выдернула не ту нить. Она замерла, наблюдая, как поток искривился, удаляя находившиеся рядом нити.

Грендаль зашипела и начала накладывать Принуждение на Авиенду. Врата взорвались вспышкой света и жара.

* * *

Шайсам завладел полем боя, его туман пробивался сквозь защиту волков и людей, которые вздумали преградить ему путь к ал’Тору.

Да, ал’Тор. Тут он будет убивать, уничтожать, насыщаться. Да, ал’Тор!

Нечто затрепетало на краю его сознания. Шайсам заколебался, нахмурясь. Что-то было не так? Часть его… часть его чувств притупилась.

Что это было? Он пустил свою телесную оболочку над землей сквозь туман. Кровь стекала с его пальцев, кожу с них содрал кинжала, который он сжимал, чудесное семя, последняя часть его прежнего существа.

Он наткнулся на труп убитого его туманом. Шайсам нахмурился, наклонившись. Это тело выглядело знакомым…

Труп протянул руку и схватил Шайсама за горло. Он задохнулся, когда труп открыл глаза — он вспомнил.

— Я слышал одну странную вещь о болезнях, — прошептал Мэт Коутон. — После того, как ты заразился и выжил, ты уже не заболеешь этой болезнью снова.

Шайсам заметался, запаниковал. Нет. Нет, не такой должна была быть встреча со старым другом! Он вцепился в державшую его руку, но с ужасом понял, что уронил свой кинжал.

Коутон дернул его вниз и швырнул на землю. Шайсам призвал своих рабов. Слишком поздно! Слишком медленно!

— Я пришел вернуть тебе твой подарок, Мордет, — прошептал Коутон. — Я думаю, мой долг уплачен полностью.

Коутон вбил кинжал прямо между ребрами, в сердце Шайзама. Привязанный к этой жалкой смертной форме, Мордет закричал. Падан Фэйн взвыл и почувствовал, что его плоть плавится на костях. Туман вздрогнул, начал вращаться и дрожать.

Вместе они умерли.

* * *

Перрин перенесся в волчий сон и нашел Гаула по запаху крови. Ему страшно не хотелось оставлять Мэта с Машадаром, но он был уверен — судя по взгляду, которым одарил его Мэт после падения с лошади, что его друг сумеет выжить в тумане и знает, что делает.

Гаул хорошо спрятался, забившись в трещину в скале, прямо рядом с Бездной Рока. У него все еще было одно копье, и он сделал свои одежды темными, чтобы они сливались с окружающими скалами.

Он дремал, когда Перрин нашел его. Гаул был не только ранен, но и пробыл в волчьем сне слишком долго. Если Перрин ощущал болезненное изнеможение, то у Гаула оно должно было быть гораздо тяжелее.

— Пойдем Гаул, — сказал Перрин, помогая ему выбраться из скал.

Гаул выглядел ошеломленным.

— Никто не прошел мимо меня, — бормотал он. — Я наблюдал, Перрин Айбара. Кар`а`карн в безопасности.

— Ты все сделал хорошо, мой друг, — ответил Перрин. — Лучше, чем можно было ожидать. Ты получил много чести.

Гаул улыбнулся, облокотившись на плечо Перрина.

— Я встревожился… когда волки исчезли, я забеспокоился.

— Они сражаются в мире пробудившихся, — Перрин чувствовал потребность вернуться сюда. Найти Гаула — это еще далеко не все, но было еще что-то, тяготение, которое он не мог объяснить.

— Держись, — сказал Перрин, схватив Гаула за пояс. Он перенесся на поле Мериллор, а потом вышел из волчьего сна и появился в центре лагеря двуреченцев.

На Перрина сразу же обратили внимание, крики нарастали.

— Свет, это же Перрин! — воскликнул мужчина неподалеку. Грейди, у которого под глазами теперь были мешки, бросился вперед. — Я же чуть не сжег вас, лорд Златоокий. Зачем же вы так появляетесь?