Память Света

«Ранд», — подумала она, ощущая его неистовую решимость. Далеко на севере луч солнца поднялся в воздух, такой яркий, что осветил даже Поле Мериллор, несмотря на такое большое расстояние до него. Помогающие и раненые одинаково заморгали, спотыкаясь о собственные ноги, прикрывая лица.

Этот свет, это сияющее копье, устремленное в небеса, выжег тучи и очистил небо.

Авиенда моргнула, глядя на свет, и поняла, что это — Ранд.

Он вернул её обратно с пограничья тьмы, наполнил теплом. Он побеждал. Он побеждал. Он был так силен. Теперь она видела в нем истинного воина.

Рядом Грендаль упала на колени, её глаза потускнели. Распускающиеся врата взорвались, но не с такой силой, как в последний раз. Нити и Единая Сила брызнули в стороны как раз в тот момент, когда Грендаль пыталась сплести Принуждение.

Отрекшаяся обернулась к Авиенде, и её взгляд наполнился обожанием. Она низко поклонилась, как будто обожествляла Авиенду.

«Взрыв», — поняла Авиенда. Он что-то сделал с плетением Принуждения. Честно говоря, она ожидала, что этот взрыв убьет ее. Но вместо этого он сделал нечто иное.

— Пожалуйста, великолепная, — сказала Грендаль. — Скажите мне, что вы желаете от меня. Позвольте служить вам!

Авиенда обернулась к свету, который был Рандом, и задержала дыхание.

Логайн вышел из руин, держа на руках дитя — быть может лет двух от роду. Рыдающая мать ребенка взяла сына из его рук.

— Спасибо. Благослови тебя Свет, Аша`ман.

Логайн остановился среди людей. Воздух наполняла вонь горелой плоти и мертвых троллоков.

— С Высотами покончено? — спросил он.

— Покончено, — неохотно сказал Андрол рядом с ним. — Землетрясения поглотили их.

Логайн вздохнул. Приз… значит, он теперь утерян? Сможет ли он когда-нибудь откопать его?

«Я глупец», — подумал он. Ради чего он отказался от такого могущества? Чтобы спасти этих беженцев? Людей, которые готовы отвергнуть его и возненавидеть за то, кем он был. Людей, которые…

…смотрели на него с благоговением.

Логайн нахмурился. Это были обычные люди, не такие, как люди из Черной Башни, которые привыкли к мужчинам, способным направлять. В этот момент он был не в состоянии сказать, в чем разница.

Логайн с удивлением смотрел, как люди окружили его Аша`манов, рыдая от благодарности за спасение. Пожилые мужчины брали Аша`манов за руки, переполненные чувствами, они восхваляли их.

Рядом молодые люди смотрели на Логайна с восхищением. Дюжины молодых людей. Свет, сотни, без намека на страх в глазах.

— Спасибо, — вновь сказала молодая мать. — Спасибо тебе.

— Черная Башня защищает, — услышал свой голос Логайн. — Всегда.

— Я отправлю его к тебе, чтобы пройти проверку, когда он станет взрослее, — пообещала женщина, держа сына. — Я бы хотела, чтобы он присоединился к тебе, если у него будет талант.

Талант. Не проклятье. Талант.

Свет окутал его.

Он остолбенел. Это луч света на севере… направляли так, как он еще никогда не ощущал, даже во время очищения Источника. Такая мощь.

— Это происходит, — сказала Габрелла, делая шаг к нему.

Логайн потянулся к поясу, достал из мешочка три предмета. Диски, наполовину белые, наполовину черные. Аша`ман, стоявший рядом, обернулся к нему, прекращая Исцелять и утешать людей.

— Сделай это, — сказала Габрелла. — Сделай это, Разрушающий Печати.

Логайн с треском разломил некогда нерушимые печати, одну за другой, и уронил куски на землю.

Глава 49 Свет и Тень

Все было мертво. В волчьем сне Перрин, спотыкаясь, пересек каменистый пустырь без растительности и земли. Небо стало черным, темные облака сами собой растворились в небытии. Когда он взобрался на вершину холма, весь склон позади него рухнул, его каменное основание, яростно сотрясаясь, развалилось на части.

Под ним была лишь пустота.

В волчьем сне все распадалось. Перрин продвигался вперед, к Шайол Гул. Он видел его как маяк, излучающий свет. Странно, но позади он сумел разглядеть гору Дракона, хотя она была слишком далека, чтобы её видеть. Земля между ними точно разрушалась, обрушивалась, казалось, что мир сжимается.

Две горы притягивались друг к другу, сближались, круша и ломая все, находившееся между ними. Перрин сместился к входу в Бездну Рока, затем вошел, пересекая фиолетовый барьер, установленный им ранее.

Ланфир ждала внутри. Ее волосы были черными, как и тогда, когда они впервые встретились, и лицо было знакомое. Оно выглядело как прежде.

— Этот Шип снов меня раздражает, — сказала она. Неужели так необходимо его здесь ставить?

— Он держит на расстоянии других Отрекшихся, — рассеянно произнес Перрин.

— Наверняка, — ответила она, складывая руки на груди.

— Он все еще там, впереди?

— Это конец, — ответила она, кивая. — Произошло нечто поистине изумительное.

Она прищурила глаза.

— Должно быть, это самый важный момент для человечества с тех пор как мы открыли Скважину.

— Давай удостоверимся, что все идет так, как надо, — сказал Перрин, шагая вниз по длинному пещерному коридору, Ланфир шла рядом.