Пан (пер. Химона)

Кое-что мн вспоминается изъ этого вечера. Я стоялъ и разговаривалъ съ молоденькой двушкой, блондинкой, и вотъ я что-то ей сказалъ или разсказалъ какую-то исторію, которая разсмшила ее. Едва ли это была чмъ-нибудь замчательная исторія; но можетъ-бытъ я разсказалъ ей въ своемъ опьяненномъ состояніи смшне, чмъ я могу теперь припомнить, во всякомъ случа, теперь это улетучилось изъ моей памяти. Когда я обернулся, за мной стояла Эдварда. Она бросила мн признательный взглядъ. Посл этого я видлъ, что она увлекла за собой блондинку, чтобъ узнать, что я такое сказалъ. Я сказать не могу, какъ благотворно подйствовалъ на меня взглядъ Эдварды, посл того какъ я весь вечеръ ходилъ изъ одной комнаты въ другую, какъ отверженный; стало веселй на душ, я началъ болтать и сталъ боле занимательнымъ.

Насколько мн помнится, я не совершилъ никакой погршности въ этотъ вечеръ…

Я стоялъ на лстниц. Ева вышла изъ одной комнаты и пронесла какія-то вещи. Она посмотрла на меня, вышла на лстницу, поспшно провела рукой по моимъ рукамъ, улыбнулась и вошла въ комнаты.

Никто изъ насъ не сказалъ ни слова. Когда я хотлъ пойти за ней, Эдварда стояла на порог и смотрла на меня. Она прямо смотрла мн въ глаза. Также и она ничего не сказала. Я вошелъ въ залу.

— Представьте себ, лейтенантъ Гланъ занимается тмъ, что устраиваетъ свиданія съ прислугой тамъ, на лстниц, - сказала вдругъ громко Эдварда.

Она стояла въ дверяхъ. Многіе слышали, что она сказала. Она смялась, какъ-будто она шутила, но лицо у нея было очень блдное. Я ничего не отвтилъ на это, я пробормоталъ только:

— Это было совершенно случайно, она вошла, и мы встртились въ передней…

Прошло нкоторое время, можетъ-быть часъ. Одной дам пролили на платье вино. Увидя это, Эдварда воскликнула:

— Что тамъ такое? Это сдлалъ, вроятно, Гланъ?

Я этого не сдлалъ, я стоялъ въ другомъ конц зала, когда это случилось.

Съ этой минуты я опять началъ много пить и держался больше у дверей, чтобы не мшатъ танцующимъ.

Баронъ собралъ около себя дамъ; онъ сожаллъ, что его коллекціи были уже сложены, такъ что онъ ничего не могъ показать, ни водорослей изъ Благо моря, ни глины съ Кухольмовъ, ни необыкновенно интересныхъ каменныхъ образованій на морскомъ дн. Дамы съ любопытствомъ смотрли на его запонки — эти короны съ пятью зубцами, обозначавшія баронство. Благодаря этимъ обстоятельствамъ, доктору не везло, даже его остроумное проклятье не имло никакого успха. Но когда говорила Эдварда, онъ попрежнему волновался, исправлялъ ея рчь, смущалъ ее своими оборотами рчи и принижалъ ее своимъ превосходительствомъ.

Она говорила:

— … до тхъ поръ, пока мн не придется итти черезъ долину смерти?

И докторъ спрашивалъ:

— Черезъ что такое?

— Черезъ долину смерти. Разв нельзя сказать — черезъ долину смерти?

— Я слыхалъ про рку смерти. Вы, вроятно, это хотите сказать?

Потомъ она начала говоритъ о томъ, что она приказала стеречь какую-то, вещь…

— Драконъ, — подсказалъ докторъ.

— Ну да, какъ драконъ, — отвчала она.

Но докторъ сказалъ:

— Вы должны быть мн благодарны, что я васъ спасъ. Я убжденъ, что вы хотли сказать — какъ Аргусъ.

Баронъ поднялъ брови и бросилъ удивленный взглядъ черезъ свои толстые очки; но докторъ сдлалъ видъ, что онъ ничего не замчаетъ; какое ему дло до барона!

Я попрежнему стою у дверей. Въ зал танцуютъ. Мн удалось завести разговоръ съ приходской учительницей. Мы говорили о войн, о положеніи длъ въ Крыму, о событіяхъ во Франціи, о Наполеон — какъ император, о туркахъ, которымъ онъ оказалъ помощь; эта молодая особа читала лтомъ газеты и могла сообщить мн кое-какіе новости. Мы услись въ конц-концовъ на диван и разговариваемъ. Эдварда проходитъ мимо. Она останавливается передъ нами.

Вдругъ она говоритъ:

— Господинъ лейтенантъ долженъ простить меня, что я застала его врасплохъ тамъ, на лстниц. Я никогда больше этого не сдлаю.

Она и теперь смялась и не смотрла на меня.

— Фрёкэнъ Эдварда, перестаньте хоть теперь, — сказалъ я.

Она говоритъ мн въ третьемъ лиц. Это было не къ добру; и выраженіе лица было злое.

Я подумалъ о доктор и пожалъ плечами, какъ онъ бы это сдлалъ.

Она сказала:

— Но отчего вы не выйдете на кухню? Ева тамъ. Мн кажется, вамъ слдовало бы тамъ быть.

Посл этого она съ ненавистью посмотрла на меня. Я сказалъ:

— Не подвергайте себя опасности быть плохо понятой, фрёкенъ Эдварда!

— Нтъ, какъ это? Это возможно, мой какъ именно?

— Вы говорите иногда такъ необдуманно. Вотъ сейчасъ, напримръ, мн показалось, что вы совершенно серьезно отсылаете меня на кухню, но это, вроятно, недоразумніе. Я прекрасно знаю, что у васъ не было намренія показаться нахальной.

Она отошла отъ насъ на нсколько шаговъ.

Я видлъ, что она все время обдумываетъ то, что я ей сказалъ. Она повертывается и возвращается назадъ; она говоритъ, съ трудомъ переводя дыханіе:

— Это вовсе не было недоразумніемъ, господинъ лейтенантъ, вы совершенно врно слышали: я отсылала васъ на кухню.

— Нтъ, Эдварда! — воскликнула испуганная учительница.