Пан (пер. Химона)

Недлю спустя мы остановились въ большой хижин, извстной подъ именемъ «Отель». Ахъ, и что это былъ за отель! Стны были изъ глины и дерева, и это дерево было совершенно изъдено блыми муравьями, которые повсюду ползали. Я жилъ рядомъ съ гостиной, въ комнат, въ которой было окно на улицу съ зеленымъ стекломъ и въ одну раму, такъ что въ комнат не очень-то было свтло, а Гланъ выбралъ крошечную каморку на чердак; тамъ тоже было окно въ одно стекло, выходившее на улицу, и тамъ было гораздо темне и хуже жить. Солнце накаливало соломенную крышу, и въ его комнат и днемъ и ночью было невыносимо жарко; въ довершеніе всего не лстница вела къ нему, а какія-то несчастныя четыре ступени. Но что я могъ съ этимъ подлать? Я предоставилъ выборъ Глану, я сказалъ:

— Вотъ дв комнаты, одна внизу, другая наверху, выбирайте сами! — и Гланъ осмотрлъ об комнаты и выбралъ верхнюю, можетъ быть для того, чтобы оставить мн лучшую: но разв я не былъ ему: за это благодаренъ? Я не остался у него въ долгу.

Пока стояли жаркіе дни, мы оставили охоту и преспокойно сидли у себя въ хижин; жара была нестерпимая. Ночью мы спали, окруживъ нары сткой отъ наскомыхъ; но иногда случалось, что слпая летучая мышь бшено налетала на наши стки и рвала ихъ; это часто случалось съ Гланомъ, потому что ему приходилось постоянно держать люкъ въ крыш открытымъ изъ-за жары, но со мной этого не случалось. Дномъ мы лежали на цыновкахъ вн хижины и наблюдали жизнь у другихъ хижинъ. Туземцы были смуглые люди съ толстыми губами, у всхъ у нихъ были кольца въ ушахъ и безжизненные каріе глаза; они были почти совсмъ голые, на бедрахъ они носили полосу хлопчатобумажной ткани или плетенье изъ листьевъ, а женщины носили кром того еще бумажную юбочку. Дти ходили и днемъ и ночью совершенно голыми, и ихъ большіе выпяченные животы лоснились отъ сала.

— Женщины здсь черезчуръ жирны, — сказалъ Гланъ.

Я тоже находилъ, что женщины черезчуръ жирны и можетъ быть это я, а вовсе не Гланъ, первый такъ подумалъ, но я не спорилъ съ нимъ объ этомъ и уступилъ ему честь первенства. Впрочемъ, не вс женщины были безобразны, хотя ихъ лица были жирныя и обросшія. Я встртилъ въ деревн одну двушку, полутамиліанку, съ длинными волосами и блоснжными зубами; она была всхъ красиве. Я натолкнулся на нее однажды вечеромъ на опушк рисоваго поля, она лежала на живот въ высокой трав и болтала въ воздух ногами. Она могла со мной разговаривать, и я разговаривалъ съ ней, сколько мн было угодно; было уже почти утро, когда мы разстались: она пошла домой не прямой дорогой и сдлала видъ какъ-будто была въ сосдней деревн. Гланъ просидлъ этотъ вечеръ съ двумя молоденькими двушками посреди деревни передъ маленькой хижиной; двушки были очень молоды, можетъ-быть имъ было не больше 10-ти лтъ; онъ болталъ съ ними и пилъ рисовую водку; это было въ его дух.

Нсколько дней спустя мы отправились на охоту.

Мы шли мимо чайныхъ плантацій, рисовыхъ полей и луговъ, мы оставили за собой деревню и шли вдоль рки; мы вошли въ лсъ странныхъ, незнакомыхъ намъ деревьевъ: бамбука, манговаго дерева, тамаринда, тика, маслянистыхъ и каучуковыхъ деревьевъ, да одинъ Богъ знаетъ, что это были за деревья; никто изъ насъ ничего не смыслилъ въ этомъ. Но въ рк воды было мало. Въ ней всегда было мало воды вплоть до періода дождей. Мы стрляли дикихъ голубей и птуховъ, и въ теченіе дня мы увидли двухъ пантеръ; надъ нашими головами летали также попугаи. Гланъ стрлялъ удивительно мтко, онъ никогда не давалъ промаху, но это происходило еще оттого, что его ружье было лучше моего; очень часто и я стрлялъ очень мтко. Я никогда не хвастался этимъ, но Гланъ часто говорилъ: я попаду въ хвостъ, я влплю въ голову. Когда мы натолкнулись на пантеръ, Гланъ хотлъ во что бы то ни стало напасть на нихъ съ нашими охотничьими ружьями, но я уговорилъ его отказаться отъ этого, такъ какъ начало смеркаться, и у насъ оставалась лишь пара патроновъ. Онъ кичился тмъ, что выказалъ достаточно мужества, такъ какъ хотлъ стрлять по пантерамъ дробью.

— Я злюсь, что я все-таки не стрлялъ, — сказалъ онъ мн. — Отчего вы такъ дьявольски осторожны? Вы хотите долго жить?

— Меня радуетъ, что вы находите меня благоразумне васъ самихъ.

— Да, но не будемъ ссориться изъ-за такихъ пустяковъ, — сказалъ онъ тогда.

Это были его слова, а не мои; если кто хотлъ ссориться, такъ это онъ, а не я. Я началъ чувствовать къ нему недоброжелательство за его легкомысленное поведеніе и обольстительныя наклонности. Вчера вечеромъ я шелъ преспокойно по дорог съ Маггіэ, съ тамиліанкой, она была моей подругой, и мы оба были въ прекрасномъ расположеніи духа. Гланъ сидитъ передъ хижиной, онъ кланяется и улыбается намъ, когда мы проходили мимо, но Маггіэ увидла его тогда въ первый разъ и съ любопытствомъ стала разспрашивать о немъ. Онъ произвелъ на нее такое сильное впечатлніе, что, простившись, каждый изъ насъ пошелъ въ свою сторону; она не проводила меня домой.