«Пане-лоцмане» и другие рассказы

— Минус тридцать три наверху, — заговорил из центрального поста стармех, — и вода минус два. Как топливо выдавать будем, Леонид Семенович?

— Долго выдавать будем, Виктор Григорьич. Сам понимаешь, груз такой: греться нам никак нельзя.

Хрипловато намурлыкивая: «Когда усталая подлодка… А летом лучше, чем зимой…», Леонид Семенович Серояров походил по рубке, потянулся и даже зевнул, хотя и не любил делать неслужебные движения на мостике и штурманам этого не позволял, однако вот — отпустило.

Вчерашнюю ночь ковырялись в сморозях Югорского Шара, ведя за собою танкер «Ленинск-Донецкий», вместе с которым выбрались из Карских Ворот, вернее — уже даже из юго-восточного угла Баренцева моря, куда их вынесло после двухсуточного дрейфа (капитан ледовой проводки из Амдермы дал рекомендацию, оказывается, недельной давности: не было-де самолета ледовой разведки, — и Леонид Семенович попался, как мальчик, может быть потому, что прошлый рейс сам шел Воротами на Мурманск — и шел свободно).

— И куда тебя, старый, понесло? — спросил, выйдя на связь по радиотелефону, давний друг и приятель, капитан Второго Атомохода Фастов. — У нас тут пять дней северные, северо-восточные ветры работали, весь серьезный лед в этот угол набило и сквозь Ворота на запад протиснуло.

— Выходит, всю жизнь учат и никак не научат, Василий Алексеич, — ответил Серояров.

— Впрочем, если бы и самолет был, проку немного — наука больше на диссертации нацелена, нежели на сегодняшнюю конкретную потребность. Хозяин нужен Арктике, хозяин!.. Ну, выберешься или к тебе бежать?

— Сам залез, сам и вылезу, конечно! — Букву «ч» в этом слове Леонид Семеныч выговаривал особенно четко.

— Забери и «Ленинск-Донецкий», пожалуйста. Выбирайся обратно, обогни этот язык, по закраинке на Юшар выходи. Мы тебя тут, в глубоководной части, ждать будем…

МУРМАНСКА ВЕСЬМА СРОЧНО ТХ ЛУВЕНЬГА СЕРОЯРОВУ

ПРОШУ СООБЩИТЬ ТЕМПЕРАТУРУ ОКАТЫШЕЙ УКАЗАННУЮ НАКЛАДНЫХ ГРУЗООТПРАВИТЕЛЯ ЗПТ НАЛИЧИЕ СУДНЕ ДАННЫХ ТЕМПЕРАТУРЕ ПЕРЕД ПОГРУЗКОЙ СОГЛАСНО ВАШЕЙ ОГОВОРКЕ КАРГОПЛАНЕ

ПОДОЛЬСКИЙ

Входить в узкий и мелкий с запада Югорский Шар на крупнотоннажном и глубокосидящем судне, каковым и была «Лувеньга», и в добрую погоду не очень чтобы очень… В эту же полуночь, когда не было уже ни настоящей тьмы, ни настоящего света и створные знаки потому различались слабо, выручал, как всегда, локатор, вернее, два локатора, по которым оба младших помощника делали каждый порознь на своей карте прокладку.

«Ленинск-Донецкий» шел по каналу следом.

— Ну вот и хорошо, — сказал при встрече, уже под утро, Василий Алексеевич Фастов. — Теперь ордер такой пока: мы первыми, потом вы, потом сибиряне, и концевым — «Ленинск». Ну а у барьера, может быть, и «на усы» вас брать придется.

— На буксире не пойду!

— Ну, Леонид Семеныч, мы вон «Колу» только что — с трудом! — «на усах» выводили! Еле протащили.

— Не знаю, как там «Кола», а я не пойду, если, Василий Алексеич, ты даже прикажешь!

— У Белого, значит, у острова все равно, значит, буксировать придется, там такие, значит, дела… — вступил в разговор Третий Атомоход.

— Пароход у меня новый, и нос у меня новый, и вам я его корёжить не дам! Все равно вдвоем поведете, а за вами и я, как миленький, пройду.

— Ну ладно, Леонид Семеныч, в крайнем случае бросим тебя посреди моря, настоишься! — для промфинплана…

— А ничего, и настоюсь, раз так, Василий Алексеич…

Однако к Харасавэю дошли покамест и без буксира, хотя несколько раз стояли, пока атомоходы окалывали друг друга и искали в торосах обходные пути. Потом Третий Атомоход все-таки взял «Ленинск-Донецкий» на буксир вплотную, «на усы». Он и сейчас тащил танкер где-то позади, освещая горизонт мощным самодеятельным прожектором — гордостью экипажа и завистью всех других арктических судов.

…Засыпая, Леонид Семеныч вспомнил молодые свои годы, когда ходили, бывало, «в полярку» — по становищам и зимовьям, собирая сезонников, которые уже сидели по арктическим берегам, стуча от нетерпения в «юшары» — деревянные сундуки, вмещающие весь сезонно-зимовочный скарб и прозванные так по имени пароходика «Юшар». Октябрь тогда был уже немыслимо поздним месяцем для окончания навигации…

2

Владимир Иванович Даль в своем толковом словаре поясняет: окатыши — это кругляки, окатки, вообще — окатанные вещи, катышки, скатанные шарики.

Большая Советская Энциклопедия утверждает, что окатыши — это рудный материал в виде прочных комочков сферической формы, образуемых по принципу снежного кома, и добавляет, что они (окатыши) способны переносить транспортировку с перегрузками и длительное хранение.

«Технические условия на окатыши» Сокольского металлургического комбината — бумага за семью печатями и, соответственно, подписями — кратко информируют, что они — окатыши — по химическому составу и физическим свойствам должны удовлетворять требованиям ТУ 14—9—207—82 (без изменения № 3).