Пантанал и дети Ла-Манша

— Как он сядет? Ночью на движущееся судно? — спросил я.

Вопрос передали. Все напряженно вслушивались.

— Что — то здесь… — начал было Бекк, но ответ его прервал.

— Включите посадочные огни на корме!

— Это точно наши люди! — вырвалось у старпома. — Во всяком случае, один из них спасся! Мы должны помочь!

Холуянов важно сказал:

— Поисково — спасательный вертолет «Кан» стоит 15 миллионов рублей! Мы не имеем право разбрасываться такими суммами! Я вынужден буду доложить в финуправление!

Контрастный душ.

Как и все помещения боевого корабля душевая приятно дразнила идеальной чистотой. В узком металлическом пенале слева крепились 4 раковины и бак нагревателя. Справа 4 душевые кабинки за занавесками.

Уперевшись руками в стену, я включил напор воды в башку, приходя в себя после мучительного поражения. Парецкий разрешил посадку аварийного вертолета. Не узнав, что произошло? Что случилось со вторым членом экипажа? И вообще, кто из них прилетает?

Действовать решили по плану. Вертолет сядет на площадку, после чего она вместе с машиной и пилотом будет спущена в ангар. Любые перемещения пилота вне ангара будут запрещены. На выходе организуют постоянный вооруженный пост.

Какие гарантии безопасности давали принятые меры?

— НИКАКИХ, — ответил Вайс.

Теперь я напрасно пытался изгнать панику из мыслей, чувствуя, что это уже не только паника, а настоящая паническая атака.

Дверь душевой хлопнула, по полу прошлепали босые ноги. Еще один полуночник. Я выглянул — и непроизвольно сломался пополам. Рефлекс, однако. Не в соседней, а через одну находилась женщина.

Мне не нужно было видеть лицо, я узнал идеальные очертания упругих ягодиц. Это была Анжелика.

Возможность подать звуковые сигналы я упустил — хотелось рассмотреть больше подробностей. Вот ведь парадокс — мужику полтинник, а ничего в этом мире не меняется. Можно курить трубку, пить виски и рассуждать о высоком искусстве, но стоит лицезреть голую девичью попку, трубка выпадает изо рта и начинают течь слюни.

Я охладился холодным душем насколько смог и выключил воду. Тотчас шторка раздвинулась и ко мне метнулась девичья фигурка. Анжелика! Слава богу она была в накинутой мужской рубашке.

Она прижала палец к губам, повернулась ко мне спиной и притиснула к стенке. Результаты контрастного душа оказались мгновенно забыты. При маневре рубашка девушки задралась, а трусиков под нею не оказалось. Если бы я оказался чуть ниже ростом, меня уже можно было судить за изнасилование.

Волосы у меня сделались жесткими как спицы.

— Успокойтесь, Евгений Палыч, я хотела только поговорить! — сказала она и повернулась.

— У меня там полотенце! — промямлил я.

— Потом вытретесь!

Откровенно говоря, я хотел лишь прикрыться. Хотя по большому счету, полотенцем можно было не прикрываться, а вешать его как на вешалку.

Девушку метания старого донжуана не волновали. Впрочем, как и его внешний вид.

— За мной следят! — заявила она, глядя мне в глаза. — Это Межеедов, он не тот, за кого себя выдает. Спасите меня!

И она рассказала, что в профильном институте, где она служила, он появился недавно и сразу начал ее преследовать. У нее был ухажер, который внезапно трагическим образом погиб.

— Я его боюсь! — призналась Анжелика. — Я в экспедицию не должна была ехать, Межеедов пробил «клетку»! По — моему, сам Карагод его боится.

Она сообщила еще об одной странности. Во время высадки в Сент — Маргаретс Межеедов вел себя настолько уверенно, словно знал расположение всех зданий в городе.

«Не показатель! Мог изучить по карте!»

И указал наименее разграбленные из них.

«Это уже интересно!»

— Он вас сексуально домогался? — спросил я напрямую.

Необычный вопрос для человека, который молит только об одном, чтобы эта чистая молодая девушка хоть бы раз коснулась его своим телом, притушив неумолимо разгорающийся огонь.

— У нас с ним не было ничего! — гневно воскликнула она. — Он даже ни разу меня не обнял! Я не пойму, зачем я ему? По — моему, он видит мой страх, и это доставляет ему удовольствие.

— Успокойтесь! — я по — отечески взял ее за плечи, истратив всю силу воли, чтобы руки не сползли вниз и не залезли ей под рубашку. — Я вас услышал. Если будет еще что новенькое, сообщайте мне немедленно!

Мне показалось, что кто — то другой, не я посоветовал:

— На будущее выбирайте более подходящее место для встреч!

Допрос.

— Какого хера! — сказал спросонок один из матросов.

В дверь стучали.

— Товарищ Вершинин!

На телефоне 3.05.

Я встал и прошлепал к двери. В тамбуре меня ожидал лейтенант Воробей — здоровенный такой дядька, добродушный на вид и, предполагаю, ломающий пару кирпичей ребром ладони.

За мной следом выскочил Бекк, в трусах, но с огроменным пистолетом, на который Воробей профессионально скосил глаза.

— Что случилось? — спросил я.

— Надо провести допрос пилота. Обычные следственные действия, а так как следователь вы на корабле один…