Панцироносица. Наука против волшебства (СИ)

Всю дорогу девушка провела как на иголках, то и дело норовя расплакаться. Неизвестный злоумышленник разгуливает сейчас по Москве, доводя людей до самоубийств и умопомешательств своими нападениями… Может, он и на куски их рвёт? Как ему удаётся проделывать такие фокусы? Кира вспомнила о ноже, засунутом в сапог, и почувствовала себя полной идиоткой. Это глупо. Что она может противопоставить этому новоиспечённому Джеку-Потрошителю, который расправился с более крепкими жертвами, как с ненужными котятами? Он заберёт у неё нож на раз-два, а потом… Кто знает, какие мерзости он проделывал с теми, кто попадался ему на пути? И почему те, кому посчастливилось уйти от него живым, впоследствии прыгали с балконов, сходили с ума, впадали в кому? Что тогда должна делать Кира, если встретится с ним? «Так просто я ему не дамся, — думала девушка, — хотя бы раз, но за Норку он получит… »

Если бы кто-нибудь сейчас сказал Кире, что укусивший Норку преступник через три дня будет убит у неё на глазах, и что она, ученица девятого-В класса 998-й школы Белякова Кира в компании со своей одноклассницей и соседкой по парте Эммой Мокрецовой и их новой учительницей по русскому языку, примет в этом убийстве непосредственное участие — девушка бы только рассмеялась и сочла собеседника чокнутым…

====== 7 ======

7

Несмотря на позднее время, на парковке под окнами тридцать восьмой больницы было много машин. Ещё с тротуара Кира увидела приткнувшийся прямо к крыльцу милицейский «УАЗ», а рядом с ним пристроилась белая «Газель» с жёлто-красной эмблемой ФСБ на борту. Присутствие в лечебном учреждении федеральных служащих означало, что на таинственного злоумышленника идёт нешуточная охота по всем фронтам. Рассчитавшись с таксистом, Кира бегом устремилась к парадному входу, где едва не сшибла с ног Эммочку.

— Кирка? Приехала-таки… — сказала девушка, — твоя мать перезвонила мне, просила встретить…

— Сколько тут народа съехалось… — Кира замолкла, стараясь отдышаться, — что случилось? Норка где?

— В палате под аппаратурой. Никому туда нельзя, только дежурной смене, и там светило какое-то по нейрофизиологии, которого гэбисты с собой привезли — то ли из Сербского, то ли из кремлёвки…

— Норка совсем плоха, да? — упавшим голосом спросила Кира.

— Жить будет, но как — неизвестно, — отличница взяла её за руку, — да не плачь ты, мама сказала, что всё это со временем лечится.

— Я не плачу… — прошептала Кира, — у меня просто нет уже никаких слёз…

— Давай зайдём, а то тут зябко как-то…

Девушки вошли в проходную и свернули в коридор с окнами на парковку. Здесь Кира, к своему недоумению, увидела расположившегося на скамейке Мирослава Кратова. И не одного, а с высокой, спортивного сложения девушкой с собранными в «конский» хвост на затылке каштановыми волосами. Здесь же вдоль стены с рядом дверей прогуливалась туда и сюда новая словесница из 998-й школы — Александра Антоновна Яковлева.

Эммочка увела Киру к дальнему окну, за кадки с растениями. Русовласка, покосившись на Кратова, спросила:

— А он что здесь делает? И кто это такая с ним, вон та зеленоглазя?

— Грамматичка с ним приехала, попросила подкинуть. А эта девчонка — Стешка Мамонтова, с ним вместе катается. У них сегодня, кажется, свидание…

— И ведь не боятся, что на них тоже могут… — заметила Кира, — а с Норкой что? Зачем здесь ФСБ?

— У Норки рука укушена. Ей вкололи антибиотики, перевязали, так что всё заживёт. А вот ФСБ… Кирка, я тебе что скажу… «Скорая» почему-то опаздывала, и Абдикен Абзалович привёз сюда Норку на своём транспорте, когда ей совсем плохо стало. А моя мама в приёмном покое была, всё видела и слышала… Это ещё до того, как фээсбэшники приехали. Там у Норки такая странная рана была, здесь ещё ничего подобного ни разу не видели…

— Рана? И что? Она тяжёлая?

— Нет, поверхностная и лёгкая. Она такая длинная, вытянутая, похожа на треугольник… отпечатавшийся на руке с обеих сторон. Норка, прежде чем отключиться, рассказала опергруппе, как грабитель выглядел, — Эммочка украдкой огляделась по сторонам и убедившись, что её никто, кроме Киры, не слышит, продолжила шёпотом, — ты знаешь, кто это был?

— Откуда мне знать? — мотнула головой Кира.

— Это был Чумной доктор.

— Что… какой доктор?

— Тот самый, что на Братеевской двух человек разорвал и мозги из их голов вынул… — и Эммочка начала пересказывать народную молву о появившемся недавно в Москве таинственном преступнике, серийном маньяке, который перед каждым убийством надевал на лицо маску в виде большого птичьего клюва.

— Вот это и есть Чумной доктор, — говорила девушка, — но… понимаешь, он её укусил. По настоящему. Как только завотделением услышал про клюв, то сразу побежал звонить куда надо. А Норка его так описала… может, ей со страху что-то почудилось, но она говорила про длинный тонкий язык, про коричневую кожу, про когти на руках… я слышала, врачи там наверху вроде бы какие-то образцы на анализ брали, из раны, кажется. А фээсбэшники всех предупредили, чтобы не болтали лишнего, особенно если пресса появится. Как думаешь, может, они знают этого Чумного доктора?