Панцироносица. Наука против волшебства (СИ)

— Тяжело, — вздохнула Надя, — мне даже в голову не приходило, что я была замужней дамой, да ещё с детьми. Кто они, где они сейчас? Олхир погиб, это я знаю, а дети…

Кира рассеянно поглядывала на укатанную колею просёлка и тоже думала о своём пережитом.

— Я не знаю, что со мной, — сказала она, — кем именно я сейчас являюсь? Кого во мне больше — Киры или Церены?

— Ты не перерождалась заново, — напомнила ей Хлоя, — ты — это ты, и никем другим ты быть не можешь.

— Я понимаю, но… — Кира замялась, — я по-прежнему думаю о Церене как о другом человеке. Мне будет трудно привыкнуть к тому, что она — это я.

Немного подумав, она сказала:

— Как мне теперь быть? Вы признали меня новой королевой Ванахема, но по сути я не смогу ею стать. Нет у меня никакого королевства. Пусть даже я держу у себя Серебряный Кристалл, всё равно… от моей королевской ипостаси никому никакого проку. Баловство всё это. Игрушки…

— Ты в одном права, — ответила Хлоя, — короли и королевы как приходят, так и уходят. Иногда сами, иногда им в этом помогают. Так случается, ибо мир очень жесток. Но ты не забывай, что есть мы, знающие — кто ты есть на самом деле. Я, наверное, скажу сейчас самую большую глупость в мире, но всё-таки… так вот, я надеюсь, что в один прекрасный день я смогу поприветствовать тебя в Тронном зале дворца Вадена.

— Легче будет захватить Пентагон, чем дворец Вадена, — улыбнулась Кира.

— И тем не менее я имею право надеяться.

— Слушайте, Хлоя, но если вы меня признали как королеву Ванахема, то я… — Кира даже на месте застыла, когда осознала, какое именно событие изменило её статус. Она, конечно, знала, что Индас и Церена были объявлены супружеской парой — пусть даже их брак длился два недолгих часа, но она как-то подзабыла, что функции жены в этом браке выполняла именно она. И хотя тогда, в Петре, дело не дошло до физической близости, но тем не менее…

— Я понимаю, что тебя так потрясло, — грустно улыбнулась капитан Пи, — но вы оба сделали выбор. Добровольный выбор. И это воспоминание не тебя одну потрясло и напугало. Слава был поражён этим открытием не меньше…

Кира только диву далась. Как только она ухитрилась позабыть об этом? Хлоя абсолютно права. Она, Кира, полюбила человека, живущего сейчас на Земле под личиной Мирослава Кратова. Того самого, что недавно дразнил её, называя ворчливым пломбирчиком и изъявляя порой желание дёрнуть её за хвостики. Она углубилась в свою новообретённую память, вспоминая восемь лет, в течение которых крепли их взаимные чувства. А что же сейчас? Может ли она любить Мирослава так, как это было раньше? Способна ли любовь восстать из пепла после пятнадцати лет забвения?

— Я не знаю, — сказала она, — неужели королева Серенити… то есть, мама — просила нашей встречи в будущем?

— Скорее всего, — ответила Хлоя, — я не знаю полного перечня её желаний. С сотворниками говорила исключительно она.

— Я сначала крысилась на Славу, а потом… не знаю. Что-то ненавязчиво начало тянуть меня к нему. Хотелось просто поговорить, но я боялась Стешки. В конце концов, Слава не желал мне плохого. А вот всё остальное…

— Что ты хочешь сказать?

— Ну неужели вы не понимаете? — удивлённо воззрилась на словесницу Кира, — теперь, когда я всё знаю, то я боюсь… немного, но всё равно боюсь. Будь я старше — дело другое, но я ведь не совсем ещё выросла. А его самого вы спросили? Вдруг я ему нисколько не нужна? Да и вообще… как я, например, объясню маме, что влюбилась в двадцатидвухлетнего парня? Такие вещи ведь никому не удаётся долго скрывать. А что папа скажет — даже загадывать не берусь…

Помолчав с минуту, она продолжила:

— Я много чего вспомнила. Даже то, чего в обычных условиях никак не запомнишь. Например, какой вкус у маминого молока. Как я училась ходить, и всё тому подобное. Но когда вспоминаю о том, что любила читать, чему обучалась, что переживала в глубине себя… у меня остались знания, но опыта я не чувствую. Я вроде бы должна любить Славу, и судя по моим же действиям в прошлом, я его любила, а сейчас… сейчас я чувствую себя — даже не знаю как… будто в каком-то месте меня кастрировали.

— Всё забытое когда-нибудь оживёт, — ответила Хлоя, — Эмма говорит, что сейчас она отважилась бы охотиться на крокодила или тиранозавра лишь сидя в танке. А ведь раньше она укладывалась в одну разрывную пулю. И ты… ты ведь хочешь встретиться со Славой?

— Спрашиваете… конечно, хочу.

— И он тоже хочет этого, — Хлоя взяла Киру за руку, — идём скорее. Они все здесь, неподалёку. И Слава, и Рая со Стешей…

— Здесь? — воскликнула Кира, — но вы… и что мне говорить при встрече?

— Может, и ничего, — ответила Хлоя, — слушай своё сердце. Это единственное, что я могу тебе посоветовать. В конце концов, за твоей спиной целых два часа замужества, а у меня нет даже этого…

«Слабое утешение, — подумала Кира, крепче сжимая ладонь словесницы, — целых два часа… похоже на какой-то нелепый мексиканский сериал… »