Пара Ноя

– Ее можно понять… – протянул задумчиво Евгений Петрович и ударился в воспоминания. – А сколько вас туда батя твой таскал до перестройки. Сам-то помнишь, как без плавок на галечном пляже в Батуми загорал? Чуть яйца себе не сварил вкрутую.

– Алло, дядь Жень, старый прикол. – Коля приподнялся со ступеньки крыльца и закурил. – Но Грузию да, помню. Жаль, давно невыездной.

– Помню, как отец хотел там дачу даже прикупить, еще во времена дружественных республик. Но так и не скопил денег. Старый дурень, честный был до усрачки! Даже в перестройку ему борзыми щенками кое-как подкладывали, он потом сокрушался. Хотя это так – форма «спасибо», что в карман пихнули.

– Ну, у него свои взгляды на это были. Идеалист. А вы сейчас не наведываетесь в контору? Поностальгировать или выпить с мужиками?

– А с кем там пить, Коль? Все на ЗОЖ ваш хренов перешли. – Евгений Петрович наконец послюнявил бумагу для самокруток, машинки он не признавал, делал себе курево вручную. – Но связи я поддерживаю, с кем надо.

Коля протянул зажигалку. Но Евгений Петрович признавал лишь спички.

– Ты помни, что на меня рассчитывать можно. Я хоть и старый хрен, но еще в строю. Как тебе сказал на похоронах отца, так и есть: тебя прикрою при любых обстоятельствах – помогу, чем смогу. А могу я еще много.

– Да я помню, помню. Потому и не косячил все это время, наверное.

– Почему в прошедшем времени?

– Хватило одного раза! – вспомнил Коля причину, почему до сих пор ходит в майорах. Заиграли желваки, подбородок заострился, он машинально отвел взгляд.

– Ладно, кто прошлое помянет… – Евгений Петрович глубоко затянулся. – Я же вижу, что ты не просто пострелять. Давай выкладывай, хорош ломаться, как девственница на сеновале.

– Выложу, дядь Жень. Когда будет ясность. Пока все вообще ушло с намеченного курса к хренам.

– Это с ней связано? – Генерал кивнул головой в сторону Яны, которая разносила мишень в виде мужского силуэта, опустошив уже несколько магазинов.

– Да, чего-то пережестили люди Захарова с ней, со всех сторон прессуют. А ведь всего лишь надо было думать головой, прежде чем замуж выходить. – Коля поймал удивленный и колючий взгляд Ивана Петровича.

– Опять в спасателя играешь? Не можешь ты пройти мимо бабы с проблемами. Ой, не можешь. Хорошо хоть, Вовка этого не видит, – снова вспомнил он Колиного покойного отца, – хотя… Она хоть развелась?

– В процессе.

– Ну… уже хорошо. Так мне чем помочь? Спрятать ее тут хочешь?

– Пока не надо. Я, честно, просто пострелять приехал. Но в какой-то момент, может, и обращусь к вам, потому что тут я и мои контакты можем оказаться бессильными. Плещемся на мелководье, а надо поглубже занырнуть. – Коля затушил окурок о подошву кроссовка, положил на ступеньку, чтобы не мусорить.

– Ну ты давай там, не сильно геройствуй. У нас за эту войну с Захаровым ряды поредели, – одернул он Колю за рукав.

– В смысле?

– Да кто-то просто рапорт на увольнение принес, а кто-то исчез без вести. Я на полном серьезе: ты головой думай, а не содержимым штанов. Девку жалко, но ты не Христос, чтобы собой жертвовать ради других. И про тебя потом апокрифы писать не будут.

– Да я как-то и не претендую. – Коля вдруг понял, почему в последние годы отец всячески отлынивал от поездок к Евгению Петровичу, сопровождая слегка едкими комментариями. – Кстати, во времена крестовых походов убили почти четыре миллиона мусульман, и это далеко не все павшие иноверцы…

Глава 19