Парадокс Тесея

– Нет, нет! Он уверял меня, что будет представлять интересы анонимного продавца. Я ду-думала, ты ему картину просто поможешь донести, деньги забрать, не знаю… Да, я сейчас себя слушаю и не понимаю, как могла повестись. Но он так уверенно го-говорил… – всхлипывала она, размазывая по щекам соленое вперемешку с осклизлым. – И бизнесмена-то он знает как облупленного… Типа тот считает себя суперэкспертом и не станет привлекать сторонних оценщиков, а на побегушках у него дилетанты. И выставлять не захочет, мороки много. Через пару лет вообще забудет, что у него эта картина в собственности. Наиграется, купит новые, – Лиля сморгнула слезинку и ущипнула себя за распухший нос.

– Ну видишь… Ворошилов таки попытался выставить картину. Ошибся наш доцент. Тот еще знаток. В искусстве разбирается лучше, чем в людях, – съязвил Нельсон, соскользнув головой с подушки.

Чувствовал, что его покидают силы. Другой бы на месте Нельсона непременно разозлился на Лилю – за ложь, за предательство. Но он не злился. Хорошо представлял, как много значила для нее похвала великого и прекрасного Савелия Петровича. Как верила девочка его велеречивым обещаниям. И как несложно тому было воспользоваться ее талантами в своих целях. После сделки Нельсон уже ничему не удивлялся. Теперь и у Лили кумир упал с пьедестала. Возможно, с более высокого, чем у Нельсона.

– Может быть, Савва-то как раз предполагал, что подделка раскроется быстро, – вслух рассуждал он. – Поэтому тряс с меня деньги. Я тебе не говорил, чтобы не ронять в твоих глазах авторитет начальника. А он тем временем стелил соломку. Порешал с издательством, приготовился опубликовать монографию, затаиться и переждать. Потом сбыть по-тихому другому покупателю оригинал и жить припеваючи. Хорошо придумал, нечего сказать… Ладно, это ничего не меняет. Тебе надо куда-то временно переехать. А у меня есть неделя, чтобы найти Савву. И оригинал.

Глава четырнадцатая

Лидия Владимировна и думать забыла про ту сардинницу, что с лета пылилась в сундуке. Клиент занятой попался, сил нет. Не состыковаться. Московский бизнесмен, в Петербурге наездами, однако квартира у него тут имелась, Лидия Владимировна знала наверняка. В Басковом переулке. Почти встретились там в декабре, но что-то у него опять в календаре наложилось, как следовало из суховатых оправданий секретарши. И ведь мог бы кому-нибудь делегировать, да хоть помощнице той же. Нет, говорил, это подарок для мамы, хочу осмотреть лично. Смешной мальчик.

А сегодня секретарша разбудила Лидию Владимировну звонком и давай строчить в трубку, как печатная машинка «Ундервуд»: «Так-так-так, тут у нас окошко освободилось через часик, ничего, что в воскресенье? Игорь Константинович в городе. Придете? Домой к нему». «Приду», – вздохнула Лидия Владимировна и подорвалась в батистовой ночной рубашке, растрепанная, как полуощипанная индюшка, за ларчиком в секретный чулан, пока никто из соседей не заметил. Время, по закону подлости, не самое подходящее. Каких-то пять-десять минут – и завертится проржавелый маховик коммунального быта: кухня заполнится людьми, забрякает посуда, зашкворчит масло, кисло зачадят по всей квартире подгоревшие сырники и геркулесовая каша.

Особенно не хотелось бы напороться на Лобанову – та, как из шкафа вытащили, выломав створы, совсем с цепи сорвалась. Было б из-за чего, глупая хулиганская выходка, а орала-то, орала. Справедливости ради, Глеб тоже хорош. Погорячился. Разумеется, она бы там не задохнулась, но… Чтобы это дело замять, пришлось сунуть Лобановой в загребущие ручонки английскую брошь. Стерлинговое серебро, эмаль, не кот начхал. Вроде утихомирилась, да надолго ли?

Лидия Владимировна открыла ключом черный ход, поддела защелки сундука. Вытащила сардинницу в пузырчатой пленке, опустила обитую железом крышку, расторопно заперла дверь. Батюшки, полиэтилен порвался! Ничего не взяла, чтобы обернуть, еще ж по коридору идти. Вот что значит кофе не выпила – поднять подняли, а разбудить забыли. Схватила с крючка чье-то вафельное полотенце (сомнительной чистоты, но хотя бы сухое) и наскоро спеленала драгоценную шкатулку с серебряной рыбкой на крышке. Расслабилась – фух, успела – развернулась и нос к носу столкнулась с Николаем Васильевичем. Принесла нелегкая, он-то что тут делает в такой час?

– Лидия Владимировна, а я вас искал, – заявил сосед, преграждая ей путь в коридор и празднично улыбаясь.

– Николай Васильевич, миленький, не сейчас. Видите, я не одета, – попыталась отвязаться Лидия Владимировна, но исподние оборки да кружавчики соседа нисколько не смутили. Все интимное в перенаселенной квартире давно стало публичным.