Парадокс Тесея

Ленка, сощурившись, проверила уровень хреновухи в бутыли.

– Ничего такого, я попросила для клиента… Надо ж, как Леха метнулся кабанчиком, – уклончиво сказала она, вновь наполняя рюмку.

– Ленка! А ну колись! – рассердилась Лидия Владимировна. – Коль привлекаешь под сурдинку моего помощника.

Ленка поджала губы. Тронула слипшиеся, накрепко залитые лаком каштановые букли, поиграла янтарной клипсой. Неспешно поднесла ко рту рюмку, глотнула, причмокнула, понянчила вкус на языке. Раскрыла папку. Лидия Владимировна увидела иллюстрацию на плотной бумаге, выполненную в оттенках серого. Сцена погони, момент движения: ничтожная фигурка (не более чем тень) спасается от копыт страшного наездника с лунным отблеском на челе.

– Пробные типографские оттиски «Медного всадника» по рисункам Бенуа, – пояснила Ленка. Голос ее от хреновухи сделался мягким, грудным. – Это, как его… фран… пис…

– Фронтиспис, – подсказала Лидия Владимировна.

– Он самый. Для издания двадцать третьего года. Бенуа нарисовал тушью. В печатне сбацали клише и отдали оттиски художнику. Ну, чтоб тот сам разукрасил и сделал для мастеров пометочки, тут вот, видите, где убавить, где прибавить…

Ленка листала вкладыши и комментировала серебристо-серые иллюстрации, отдающие то розовым, то зеленью, то синевой. Мелькали мятежные невские воды, вздымающиеся от ветра одежды, встрепанные пучки перьев на военных треуголках, затопленные петербургские улицы, Евгений верхом на мраморном льве. За разговором она вся раскраснелась, вошла в раж, сыпала терминологией и пушкинскими цитатами, к месту перемежая их жаргонными словечками… Лидия Владимировна недоверчиво (а через десять минут – уже с легкой улыбкой) отмечала классические симптомы: неутолимую жажду в глазах, глубокое знание житейски бесполезных фактов, особенную бережность прикосновений к предмету, безрассудную радость обладания. Ба, да Ленка-то у нас коллекционер-любитель! Но чего? Неужто графики? Обождите секундочку…

– Роман «Петербург», – пробормотала Лидия Владимировна, – Андрея Белого… Который ты для меня так быстро продала. Не было ведь там никакого клиента, да? Для себя его выкупила? Ты что, – опешила она, – собираешь букинистические диковины питерской тематики?

Ленка прервала свои страстные сентенции и потупила взор, без слов подтвердив правоту Лидии Владимировны.

– А почему скрываешь, Лен? – недоумевала та. – Что постыдного? Ей-богу, в нашем цехе все мы этим грешим. Коллеги ведь и посодействовать могут, подогнать кой-чего любопытного, когда осведомлены…

– Да вы посмотрите на меня, Лидия Владимировна, – печально молвила Удельная Ленка и захлопнула папку. – Кто я для наших? Малограмотная базарная баба. И вдруг в букинистику ударилась! Засмеют. И пра-ально, – прибавила хмуро, – я ведь даже в институте не училась. И не реставратор, как некоторые… Просто зовут меня книжки эти. Необъяснимо.

От жалости к захандрившей Ленке у Лидии Владимировны на душе заскребли кошки. Но вместе с тем забрезжила надежда.

– Послушай, – проникновенно начала она, погладив собеседницу по сдобной руке, – я ж не просто так Савелия разыскиваю. Прохиндей он, каких мало. Ты вот библиофильские пристрастия имеешь, а дед мой коллекционировал полотна…

И неожиданно рассказала все как на духу. Ленка ловила каждое слово, позабыв и про настойку, и про сигареты. Выслушав, деловито уточнила:

– Дык а что за картину вы мне сперва показали на фото?

– Наживка, – лаконично ответила Лидия Владимировна.

– Ага-ага. Хм… От подлец! – припечатала Ленка. – Действительно набирал меня, солидный такой дядя, три недели назад. Или четыре. Искал контакты моего знакомого таможенника. Приплатил за молчание хорошо. Перевел по интернету. Предупредил, что будет еще звонить, номерок велел никому не давать. Слышьте, а может, он за границу с ней намылился? Где-нить в Европах толкнуть?

Лидия Владимировна помрачнела:

– Может, и за границу.

– Ну уж нет! – грянула луженой глоткой Ленка, азартно стуча нарощенным оранжевым ногтем по смартфону. – Пишите цифири! Пускай рвет себе волосья на всех местах.

Продиктовала телефонный номер. Лидия Владимировна отправила фотографию, присовокупив к ней незамысловатую легенду (потомки московского головы получили в наследство от бабушки картину, готовы хорошо заплатить за консультацию признанного эксперта, даже приехали ради такого в Петербург, но не смогли найти Диденко, обратный поезд завтра, если не судьба, понесут в Третьяковку и прочая, и прочая). Искусствовед не заставил себя ждать: нет ли снимков поближе при естественном свете? А лучше видео? Шиш тебе с маслом, а не видео. Только личная встреча.

– Ну? – неохватный Ленкин бюст, обтянутый леопардом, взволнованно заколыхался.

– Проглотил! – торжествующим тоном объявила Лидия Владимировна. – Встречаемся завтра в девять утра. На Казанской.

* * *