Парадокс Тесея

Сергей Никанорович пощелкал кнопками магнитолы. «Стивен Кови. Семь навыков высокоэффективных людей. Читает Петр Захарченко», – объявил женский голос. Названный народный артист, великолепно артикулируя, подхватил: «Часть первая. Изнутри наружу».

– Все никак не прочту, – пожаловался водитель, поставив аудиокнигу на паузу, – как ни открою эту бизнес-литературу, кажется вода водой. Одну и ту же банальную мысль переливают на ста страницах. Может, в озвучке лучше пойдет… Ты вот, Арсений, осилил?

Машина тронулась. Враз запотели стекла. Сергей Никанорович, бормоча невразумительные проклятия, завозился с печкой.

– Да руки не дошли пока, – замялся Курносый, елозя атлетическими ляжками по скрипучей кожаной обивке, и зачем-то объяснил Нельсону: – Игорь Константинович читать любит. Когда только успевает? Короче, он сделал типа корпоративной библиотеки. Выбирает книги, всякие бестселлеры деловые, и компания под своей обложкой их переиздает. Ворошилов потом дарит партнерам. И сотрудники тоже должны ознакомиться. А то может ведь спросить при встрече, как, мол, тебе… У меня так было с «Черным лебедем» Талеба, со стыда чуть не сгорел. Я потом этого лебедя наизусть выучил… Словом, заводите шарманку, Сергей Никанорович. А вы у нас тут отдохните пока. Поспите, – заботливо посоветовал Курносый Нельсону.

Сукин сын.

– Что, ну что произошло? Почему? Что-то с картиной? С деньгами? Да просто скажите, в чем дело! – взорвался Нельсон, однако Сергей Никанорович увеличил громкость магнитолы. Точь-в-точь родитель, игнорирующий закапризничавшего ребенка.

Было бы легче, если б за ним пришли какие-нибудь туповатые бугаи, размышлял Нельсон, ощущая, как в желудке бултыхается и тает тяжелая льдина. Таких бы, скорее всего, удалось заболтать – наплести с три короба, вывернуться. Эти же товарищи производили впечатление адекватных, но абсолютно непредсказуемых и оттого опасных. И все-таки, несмотря ни на что, у Нельсона теплилась надежда. Глеб. Самоотверженный и смекалистый, всегда и всех спасавший Глеб. Должен сообразить, что недобрые визитеры искали Нельсона, должен найти способ ему помочь. Спрятаться, проследить, как они впихнули его в машину, поехать за ними, заявить в полицию – что угодно. Должен выручить. Должен.

В окне, забранном сыроватым тюлем конденсата, дрожали и расползались росистые блики. Ехали невесть куда, казалось, что все время прямо. Как долго? Со временем творилось неладное, словно кто-то перевернул песочные часы, а песчинки от влажности слиплись, забили отверстие, и нижняя чаша не наполнялась. Нельсон сидел, по-дурацки выпятив живот и упираясь шейными позвонками в подголовник; не мог нормально откинуться на спинку – сзади мешали затекшие руки, неродные, как надутые латексные перчатки. Подневольно внимал неутомимому чтецу. Тот с оптимизмом советовал «вести себя проактивно», «расставлять приоритеты», «сначала стремиться понять, а потом быть понятым». Сергей Никанорович в паузах только раздраженно постукивал по рулю, протирал лобовое повизгивавшей тряпкой и тяжко вздыхал. Курносый Арсений вовсе задремал, убаюканный деловой литературой. Однако стоило Нельсону зашевелиться, повозить щекой по стеклу, чтобы разглядеть хоть что-нибудь в волглом просвете (может, даже подать водителю соседней машины сигнал?), как его начинал буравить хищный приоткрывшийся глаз.

Представлялось, что автор бизнес-бестселлера написал на бумажках десяток глаголов, засунул их в шапку, а потом принялся произвольным образом доставать. Под глубокомысленные увещевания («знать и не сделать – все равно что не знать», «уметь и не делать – все равно что не уметь») машина съехала с ровного асфальта. Пока она тащилась, сотрясаясь на выбоинах, народный артист успел с чувством, толком и расстановкой додекламировать первую часть.

Сергей Никанорович заглушил мотор. Прикорнувший в пути Арсений, всхрапнув спросонья, спросил: «Приехали?» Не стать тебе высокоэффективным, подумал Нельсон с некоторой обнадеживающей (учитывая его положение) долей иронии. Не все, значит, потеряно. Курносый повертел головой, сгоняя дремоту. Выбрался из машины, попрыгал, сделал пару грациозных наклонов, выгнулся, потянулся. Обошел багажник и вытащил Нельсона из автомобиля, подцепив за локоть. Это было больно – до того пронзительно больно в плечах, что от проблеска спасительного чувства юмора не осталось и следа.