Паргоронские байки. Том 4

Переговоры продлились без малого час. Архидемон Лэнга требовал отдать ему в качестве возмещения самого Зиммизхи, да вдобавок заплатить большой штраф. Лиу Тайн выдвигала встречные требования – признать действия Зиммизхи самообороной… и опять-таки заплатить большой штраф, но уже в пользу Паргорона.

– Выслушаем свидетелей, – спокойно говорила она. – Двое из них присутствуют прямо здесь, еще один – во дворе. Кроме того, мы можем пригласить также присутствовавших там аргеров, это честнейшие создания на свете.

– Это все свидетели с твоей стороны, дражайшая Лиу Тайн, – отвечал Черный Человек, отхлебывая чай из фарфоровой чашечки. – И я бы охотно пригласил сюда хоть всех Старцев, присутствовавших в эдельветоре номер пять, если бы не известное тебе ограничение.

– О да, это ваше ограничение, – посочувствовала ему ларитра. – Как ты сам себя чувствуешь, кстати? Не тянет пока?

Архидемон лишь криво улыбнулся. Смерил холодным взглядом Зиммизхи и сказал:

– Вот этот – не свидетель. Он непосредственный участник и причина развернувшейся трагедии.

– О, трагедии?.. Как близко к сердцу ты принял гибель… как его там звали?

– Не знаю. Однако все подданные Лэнга мне как братья и сестры. Я ценю каждого из них очень высоко.

– Похвально, похвально. Но таковы и мы тут в Паргороне. Все мы тут – одна большая семья, произошедшая от одного божества. Мы почти что в буквальном смысле братья и сестры, Нъярлатхотеп. И со своей стороны я должна заметить, что если Зиммизхи – непосредственный участник, то и твои Старцы – тоже непосредственные участники. Я предлагаю прямо сейчас собрать всех вместе и взглянуть на срезы их памяти. Тогда и увидим, кто виноват и как нам лучше к этому отнестись. Зиммизхи, дорогой, ты не возражаешь?

– Нет, – покачал головой Жертвенный, демонстративно взрезая острым ногтем кожу на лбу. – Мне нечего скрывать.

На самом деле ему было что скрывать. Он не хотел, чтобы сокрытое в сумке яйцо вернулось в Лэнг или перешло в руки ларитр.

Но он всем видом показывал, что готов обнажиться полностью, что не прячет абсолютно ничего – и это отражалось в том числе в его ауре. Нъярлатхотеп почти с полминуты пристально его разглядывал, всматривался в самые глубины – но Жертвенный прекрасно умел прятать свои истинные чувства.

– Зачем ты вообще проник в Ледяное Царство и докучал Старцам? – наконец спросил он.

– Я надеялся получить их помощь, – честно ответил Зиммизхи. – Надеялся, что они помогут мне советом. И я предложил им честную сделку – хотел получить знания в обмен на знания же или души. Как им было бы угодно. Но они не согласились и не отказали, а пригласили меня к себе и там попытались убить. В чем же моя вина – в том, что не пожелал умирать?

– Ты бы не умер, – рассеянно ответил Нъярлатхотеп. – Возможно, даже стал бы сильнее.

– Это была бы смерть моей личности. И моих знаний.

– Не была бы, – растянул губы в улыбке Ползучий Хаос. – Уж поверь.

– Может, я и поверил бы, если бы они не продемонстрировали мне полную некомпетентность в обращении с собственными технологиями.

– Теперь он оскорбляет нас, – вздохнул Нъярлатхотеп. – Зиммизхи, я прекрасно понимаю, насколько ты травмирован… но ты, возможно, упустил шанс стать лучше. Твоя душа – демоническая, ты не стал бы убогим шогготом. Я сам прошел через Смеситель, я знаю, о чем говорю.

Зиммизхи вежливо склонил голову, но про себя же подумал, что даже так – он предпочитает остаться Жертвенным. Собой.

Через некоторое время Лиу Тайн и Нъярлахотеп распрощались. После долгих переговоров они согласились аннулировать друг другу обиды. Решили, что дело по большей части пустяковое и не стоит того, чтобы портить отношения.

А Зиммизхи, принеся все положенные благодарности Лиу Тайн, отбыл в Кубло, в свою лечебницу. Орниводак отвез его вместе с телом Старца, получил остаток причитающейся ему платы и улетел на вольные просторы Паргорона.

И оставшись один, старший целитель созвал всех подчиненных Жертвенных. Их было тут больше полусотни, и все они послушно явились. Ритуальная зала наполнилась хоровым криком, пол залило непроизвольно изливаемой кровью, а Зиммизхи повел дланью, и каменный стол опустился.

Над ним нависли Жертвенные. Повинуясь воле своего старшего, безумные демоны-целители выплеснули такую бездну праны, что каменные стены покрылись плесенью, в воздухе забродил ветряной планктон, а лежащий в центре труп… зашевелился.

Мертвый Старец очень медленно распрямился. Глаза на концах ротовых щупальцев смотрели во все стороны, бочкообразное тело мелко дрожало, крылья-паруса свернулись…

– Довольно, покиньте нас, – велел Зиммизхи кричащим в агонии-экстазе Жертвенным.

Старец не произносил ни слова. Зиммизхи не понимал его жестов, но, судя по ауре, демон Лэнга пребывал в растерянности. Кажется, он пытался понять, где находится, связаться с другими Старцами…

– Линии мира совсем другие, – наконец произнес он. – И я не слышу остальных. Я… я сейчас только я.

– Ты который из вас? – спросил Зиммизхи.

– Не знаю, – удивленно сказал Старец. – Не ощущаю места на числовой последовательности. Отрезан от пси-поля. Нет имени.