Читаем Париж: анатомия великого города полностью

Понятно, что подобное антихристианское поведение не могло долго оставаться безнаказанным, и обеспокоенный дьявольскими деяниями цыган епископ Парижа приказал табору уйти. И они ушли, не оставив проклятий городу, как показало время. Но Париж недолго оставался без новостей: прошло всего несколько недель, и буржуа доложил, что качество вина улучшилось, а цены на него упали, но главное, в столицу из Гуно приехала молодая особа 28–30 лет по имени Марго — лучшая теннисистка мира (тогда в теннис — «мяч» — играли на улице Гренье Сен-Лазар и у Пти Тампль). Марго играла обеими сторонами ракетки (веское доказательство того, что ракетки были в ходу уже в то время) и, как взволнованно пишет буржуа, могла стать достойным противником самым сильным теннисистам-мужчинам.

Кроме всего вышеперечисленного, автор упоминает праздники, колебания цен на пиво и лук, ужасные кровопролитные стычки с англичанами, арманьяками и бандитами, прозванными «живодерами», они промышляли на дорогах между Парижем и пригородами. О большой политике автор говорит изредка и с явным неудовольствием. Мемуариста больше волнует движение транспорта по улице Сен-Мартен, на которой он проживал. Но изредка большая политика подступала к дверям его дома: в 1436 году на Гран Сен-Мартен внезапно появилось примерно три сотни англичан, они стучали во все двери и кричали: «Святой Георгий! Святой Георгий! Вы, французские предатели, мы всех вас убьем!». В конце концов они ворвались в дома «благородных, достопочтенных» Жана ле Претра и Жана де Крустеза и «закололи их десять раз».

На улицах в те времена раздавались крики странствующих торговцев, нищих и хозяев многочисленных лавок. Хотя закон 1270 года запрещал последним затевать свары с покупателями, входящими в магазины конкурентов, торговцы назойливо приставали ко всем и каждому. Представители разных профессий выкрикивали короткие стишки и переговаривались на собственном сленге (отдельные словечки дожили до XX века). Женщины обычно продавали муку, фрукты, одежду, мебель и посуду; мужчины же занимались мясом, вином и более серьезными вещами. Городские глашатаи и стража криком объявляли о новостях, казнях и сообщали время дня.

Да, жизнь Парижа и вправду походила на «Великий карнавал» Вийона — была живой, переменчивой и вместе с тем крайне жестокой. Буржуа-писателя волновали нужды «le menu people», простого люда, не имевшего никакого влияния не только на политику государства, но и на собственную повседневную жизнь. Он много рассуждает о ценах на продукты, рассказывает о жизни бедноты: «Они питаются плохим черным хлебом, иногда гнилыми фруктами и даже трупами собак». Во всем этом автор винит злых аристократов. Он бросает это обвинение как бы между прочим, такое суждение об аристократии бытовало среди горожан среднего достатка подобно легкому отношению к смерти.

Танец смерти

Тела умерших на улицах в те времена не были редкостью. Вийон посвящал свои прекрасные элегии бродягам, замерзшим на набережных Сены в жестокие зимы. Но смердящие трупы умерших во время чумы вовсе не были романтичным элементом пейзажа, а прокаженные и голодающие, лежащие в уличной грязи, не вызывали возвышенных чувств. Умерших собирали вечерами, словно мусор; тела вывозили на кладбище Невинно Убиенных и складировали в прилегающих к нему склепах-галереях.

Кладбище Невинно Убиенных в центре Парижа долгое время было неотъемлемой частью жизни города. Изначально это был римский некрополь, устроенный согласно имперской традиции у дороги, ведущей в город. Париж рос, втягивая кладбище в свои пределы, и в конце концов оно оказалось в центре средневекового города. Здешняя земля — довольно небольшой участок в центре правобережья размером со среднюю городскую площадь — считалась чудодейственной и якобы обладала такой силой, что «ела трупы», т. е. тела в ней сгнивали до костей за несколько дней.

Смерти парижане не боялись, хотя, само собой, избегали ее как могли. Легендарное кладбище навещал Вийон и его бесчисленные поклонники — это был известный рассадник проституции и очаг прочих «подлых» затей и деяний. Сюда тянулись мелкие воришки, бродяги, назойливые торговцы вином. Власти же, под влиянием предрассудков или по иной причине, оставались равнодушными и игнорировали слухи о дурной славе района.

Мелкие преступники и полиция понятия не имели о том, что некроманты и алхимики считали, будто эти земли наделены волшебными свойствами, приходили сюда ночами в поисках материалов для «научных экспериментов» (дом, предположительно принадлежавший алхимику Никола Фламелю, покрыт алхимическими символами и по сей день стоит на улице Монморанси — в двух шагах от кладбища).

Перейти на страницу:

Все книги серии Биографии великих городов

Эдинбург. История города
Эдинбург. История города

Королевский замок на вершине скалы, у подножия которой когда-то колыхалось озеро нечистот, а ныне радует глаз зеленью обширный парк. Длинная улица, известная как Королевская миля и соединяющая замок с дворцом Холируд, обителью Марии Стюарт. Принсес-стрит с ее многочисленными магазинами. Роуз-стрит, которую иначе называют улицей пабов, вечно оживленная Грассмаркет, холм Кэлтон-Хилл с памятником Нельсону, обсерваторией и «северным Парфеноном» — колоннадой в честь побед герцога Веллингтона… Все это Эдинбург, столица Шотландии и настоящий город-памятник, словно застывший во времени и все же удивительно живой и всегда прекрасный — в типичную шотландскую морось и, конечно, в лучах солнца. Это город, в который нельзя не влюбиться.Добро пожаловать в Эдинбург!

Майкл Фрай

История / Образование и наука
Афины: история города
Афины: история города

На нашей планете найдется не много городов, способных соперничать с Афинами древностью.Построенный Тесеем по воле богини Афины, этот город видел нашествие персов и суд над Сократом, славил Перикла и изгонял Фукидида, объединял Грецию и становился зачинщиком раздоров, восхвалял поэтов и философов — и подвергал их осмеянию. Позднее этот город видел македонцев, римлян и галлов, сопротивлялся Османской империи, принимал лорда Байрона и других знаменитостей и в конце концов стал столицей независимой Греции.Приятных прогулок по городу Акрополя и Парфенона, городу Перикла и Фемистокла, Платона и Аристотеля, Ипсиланти и Каподистрии, Вангелиса и Демиса Руссоса!

Майкл Ллевелин Смит , Смит Майкл Ллевеллин

История / Путеводители, карты, атласы / Путеводители / Образование и наука / Словари и Энциклопедии

Похожие книги

Медвежатник
Медвежатник

Алая роза и записка с пожеланием удачного сыска — вот и все, что извлекают из очередного взломанного сейфа московские сыщики. Медвежатник дерзок, изобретателен и неуловим. Генерал Аристов — сам сыщик от бога — пустил по его следу своих лучших агентов. Но взломщик легко уходит из хитроумных ловушек и продолжает «щелкать» сейфы как орешки. Наконец удача улабнулась сыщикам: арестована и помещена в тюрьму возлюбленная и сообщница медвежатника. Генерал понимает, что в конце концов тюрьма — это огромный сейф. Вот здесь и будут ждать взломщика его люди.

Евгений Евгеньевич Сухов , Евгений Николаевич Кукаркин , Евгений Сухов , Елена Михайловна Шевченко , Мария Станиславовна Пастухова , Николай Николаевич Шпанов

Приключения / Боевик / Детективы / Классический детектив / Криминальный детектив / История / Боевики
Сталин. Битва за хлеб
Сталин. Битва за хлеб

Елена Прудникова представляет вторую часть книги «Технология невозможного» — «Сталин. Битва за хлеб». По оценке автора, это самая сложная из когда-либо написанных ею книг.Россия входила в XX век отсталой аграрной страной, сельское хозяйство которой застыло на уровне феодализма. Три четверти населения Российской империи проживало в деревнях, из них большая часть даже впроголодь не могла прокормить себя. Предпринятая в начале века попытка аграрной реформы уперлась в необходимость заплатить страшную цену за прогресс — речь шла о десятках миллионов жизней. Но крестьяне не желали умирать.Пришедшие к власти большевики пытались поддержать аграрный сектор, но это было технически невозможно. Советская Россия катилась к полному экономическому коллапсу. И тогда правительство в очередной раз совершило невозможное, объявив всеобщую коллективизацию…Как она проходила? Чем пришлось пожертвовать Сталину для достижения поставленных задач? Кто и как противился коллективизации? Чем отличался «белый» террор от «красного»? Впервые — не поверхностно-эмоциональная отповедь сталинскому режиму, а детальное исследование проблемы и анализ архивных источников.* * *Книга содержит много таблиц, для просмотра рекомендуется использовать читалки, поддерживающие отображение таблиц: CoolReader 2 и 3, ALReader.

Елена Анатольевна Прудникова

История / Образование и наука / Документальное / Публицистика