Париж: анатомия великого города

Захватив власть, Генрих начал несколько строительных проектов, которые вскоре вновь превратят Париж в жемчужину Европы. Этой программы действий придерживался и Максимилиан де Бетюн, позднее известный под именем графа де Сюлли, ближайший советник и главный стратег Генриха в тяжелые годы военных действий. Сюлли был протестантом и давно спланировал судьбу Генриха, Парижа и Франции. В отличие от властей Англии и Испании он не считал, что следует захватывать земли и богатства в Новом Свете, а стремился к возвеличиванию Франции в Европе или хотя бы во Фландрии и пойме Рейна, то есть в землях, где влияние Рима и Мадрида было невелико. Помимо всего прочего, Сюлли был талантливым администратором и осознавал, что любые вложения в город оправдаются, как только Париж восстановит славу культурной и экономической столицы Северной Европы. Рост города при Сюлли и Генрихе можно проследить по документам: по картам 1609 года, когда королевские проекты только-только начали набирать ход, и по карте 1652 года, составленной Жаком Гомбустом, где видно, что город вырос в полтора раза, наполнился иммигрантами и мог похвалиться лучшими градостроительными достижениями в Европе. Такого преображения Париж не будет знать вплоть до Второй империи в XIX веке, когда Наполеон III приступит к своему проекту создания самого «великолепного города в истории».

Однако реконструкция и перестройка Парижа были делом нелегким. К концу 1590-х годов, несмотря на предпринятые еще в начале столетия попытки планировать застройки, город по сути своей оставался средневековым мегаполисом, к тому же изрядно разрушенным. Раздавая лицензии на строительство зданий, Генрих не уставал рекомендовать архитекторам и застройщикам не бояться сметать с лица земли руины и возводить новый город в стиле итальянского классицизма, которым король так восхищался. Строительство из дерева было запрещено, новые здания нового города следовало возводить из кирпича и камня. Эталоном нового стиля служила элегантная площадь Вогезов, которая появилась в 1605 году на месте старого конного рынка и до 1800 года носила имя Королевской. Вскоре площадь Вогезов стала излюбленным местом встреч дуэлянтов, проституток и модников, проживавших в расположенном неподалеку районе Марэ. Изначально Генрих задумывал застройку площади с целью обеспечить недорогим жильем малоимущие слои горожан. Но площадь Вогезов сразу стала средоточием моды и стиля. Король планировал построить другую площадь гораздо большего размера — площадь Франции, которая должна была располагаться у входа в Марэ, а на месте нынешней улицы Тюренн монарх задумал строительство нового современного квартала, на который будет равняться весь Париж. Но в день смерти монарха в 1610 году все эти проекты все еще оставались только проектами.

«Клитор Парижа»

Проекты по модернизации города коснулись и мостов через реку: дома и магазины, которые служили скорее ловушками во времена наводнений или пожаров, снесли. В 1607 году Генрих объявил, что работы над Новым мостом — широким каменным сооружением через Сену, строившимся с 1566 года — завершены. Парижане долго не желали платить за мост из своего кармана и требовали, чтобы часть денег на строительство дали провинции. Генрих поступил просто: он поднял налоги на вино, которое ввозили в город, и за шесть лет завершил строительство. Пока же мост строили, молодежь взяла моду скакать на лошади через незавершенные участки, доказывая свою храбрость, преодолевая страх, рискуя упасть и свернуть шею или утонуть в реке. Король заинтересовался забавой и попробовал сам. Когда же ему указали на то, что многие от такого развлечения утонули, монарх ответил: «Может, и так, но никто из них не был королем». Такая бравада нравилась многим горожанам.

Когда Новый мост наконец достроили и открыли, он мгновенно превратился в магнит для продавцов и покупателей самых разных товаров, любителей прогулок или охотников за греховными утехами или легкими деньгами. На набережной, с которой открывался вид на мост, стояла каменная мемориальная композиция, изображавшая Христа и добрую самаритянку; это помнили даже в XIX столетии: семья Коньяк-Жэ открыла большой магазин под названием «La Samaritaine», работающий по сей день.

Генрих не забыл и о пустырях по обе стороны моста. Если обратиться лицом к правому берегу, можно увидеть, что справа у моста король повелел построить дворец Дофина (в честь сына), разбить треугольный сад и возвести здания красного кирпича в провинциальном стиле, популярном в Руане и Орлеане. Этот район должен был оттенить чистые прямые линии Марэ, привнеся в город свежую сельскую нотку, в противовес меркантильной и строгой жизни мегаполиса. Сегодня площадь Дофина скрыта от суеты делового центра Парижа мрачным фасадом дворца Правосудия, сюда удаляются от посторонних глаз любители пикников, игр с мячом и скучающие курильщики — в общем, истосковавшиеся по чистому духу провинции.