Паштет из соловьиных язычков

От такой необоснованной, но твердой уверенности душа его наполнилась самыми светлыми чувствами и он, зайдя в пещеру, улегся на нары. Солнце уходило за горизонт, и впереди маячил ужин. А ужинать Марк хотел, потому что любые полеты требуют энергии, которую нужно восполнять пищей.

Через некоторое время ожидания Марка оправдались. Над площадкой раздался шелест крыльев и возле входа в пещеру заспорили несколько голосов. Суть разговора Марк не услышал, зато точно определил звуки, возникшие с той стороны пещеры. Эти звуки не походили ни на что другое, кроме как на треск обычных оплеух. Марк, привстав с нар, подошел к выходу из пещеры и высунул голову наружу.

В свете заходящего светила он увидел на площадке группу ангелов, которая копошилась вокруг одного из своих собратьев, державшего в руках блюдо, наполненное какими-то белыми шариками. Ангелы тянулись к блюду, но получали по рукам, а особо наглые — конкретно по рожам. Сражался с ними тот ангел, который побывал в пещере сегодня утром.

Он был умелым бойцом и потому смог донести блюдо почти полным. Марк быстро ретировался назад, уселся на нары и принял скучающий вид. Спустя несколько секунд широкая тень закрыла вход в пещеру, и следом за ней появился комодообразный утренний гость.

Лицо его было круглым и упитанным. В руках он держал блюдо, на котором высилась неровная пирамидка, состоявшая из десятка очищенных яиц. Он важно поставил блюдо на стол и сказал торжественно:

— Сегодня праздник. Потому отведай роскоши.

— Какой праздник? — с живостью спросил Марк.

— Какой надо, такой и праздник, — грубо ответил ангел. — Жри и скажи спасибо.

— И это роскошь? — Марк пренебрежительно указал пальцем на блюдо. — А где же соль?

— По сравнению с вареной ботвой это райский ужин, — заявил ангел. — А если тебе не хватает соли — лизни свою подмышку.

— Как тебя зовут? — Марк неожиданно сменил тему.

— Зачем тебе это знать? — удивился ангел.

Марк понял, что перед ним находится индивидуум, относящийся к категории существ, именуемых в простонародье «тупыми тормозами». И потому следующий его вопрос прозвучал по-другому.

— Когда спрашивают, нужно отвечать четко! — рявкнул Марк.

Ангел тут же замер на месте, сложив руки вдоль бедер.

— Имя! — потребовал Марк таким же строевым голосом.

— Генрих Новицкий! — отрапортовал ангел.

— Какой сегодня праздник?! — продолжил Марк.

— Нам не сообщают, а календаря мы не имеем! — доложил ангел.

— Когда я увижу Израиля Кноппера?! — был следующий вопрос.

— Изю? — удивленно спросил Генрих Новицкий.

Видимо, образ Изи выступил неким катализатором, потому что ангел сразу же очнулся, резко посуровел и заявил:

— Значит так! Нечего разговаривать со мной в приказном тоне! Я ангел! А ты — говно! Понятно?

— Так точно! — вскричал Марк, вскакивая на ноги и шутовски отдавая честь. — Разрешите дать вам в рыло?!

Генрих Новицкий задумался. Видимо, ранее таких вопросов никто и никогда ему не задавал. Марк, усмехнувшись, прервал мыслительную работу Генриха следующим вопросом:

— Так когда я увижу Изю?

— Я думаю, завтра утром, — Новицкий никак не мог привыкнуть к манере общения, предложенной Марком, и потому предпочел ответить на прямо поставленный вопрос. — Если оклемается от воздействия.

— Что с ним случилось?! — опять рявкнул Марк.

Генрих, реагируя на приказной тон, тут же подтянулся и четко ответил:

— За нарушение регламента, выразившееся в якшании с очищаемым, а также за недосмотр во время казни Изя был подвергнут дубинации, то есть получил двести ударов дубиналом по мягким частям тела. Плюс — лишение пайка на время прихода в себя после экзекуции. Приступит к своим обязанностям завтра.

— Ага! — произнес Марк задумчиво и уселся на нары.

Генрих Новицкий, встряхнув головой, освободился от наваждения командного голоса Марка и пришел в себя.

— Не понял, — сказал он. — Что это было?

— Да ничего особенного, — махнул рукой в его сторону Марк. — Сделал дело — гуляй смело. В смысле — проваливай.

Генрих, встрепенувшись, заявил:

— Что за отношение к слуге божьему? Ну-ка, встать!

— Иди-иди отсюда, — сказал Марк умиротворенно, — пока рожу тебе не набил.

На площадке тем временем соратники Новицкого принялись его звать. Генрих, оглянувшись на вход в пещеру, произнес:

— Эх, всегда не хватает времени! А то бы я тебе показал!

— Что бы ты показал? — спросил Марк насмешливо, потирая кулаки.

— Вот увидимся еще, тогда узнаешь! — ответил Новицкий и устремился к выходу.

— Ну-ну, — сказал ему вдогонку Марк.

Он, сидя на нарах, разглядывал принесенные яйца. Есть ему хотелось сильно. И он с удовольствием съел бы десяток куриных яиц даже без хлеба и соли. Но лежавшие на блюде яйца на куриные совсем не походили! Были они какими-то длинными и синеватыми по бокам.

Марк вспомнил, что на протяжении тех жизней, которые он мог держать в памяти, яйца ему попадались всякие: куриные, утиные, гусиные, и даже страусиные. Все они годились в пищу. Но те, что сейчас лежали перед ним, существенно отличались от перечисленных.