Паштет из соловьиных язычков

На площадке тем временем стало оживленно. До ушей Марка долетали всякие звуки: рев, визг, ругань и звонкие шлепки, как будто кто-то упражнялся в развешивании оплеух. Но Марку это было совсем не интересно. Он просто лежал и улыбался своим мыслям.

Спустя некоторое время звуки затихли, и в пещере появился Изя. Он был растрепан и краснолиц. Остановившись у стола, ангел с грустью посмотрел на довольного Марка и воскликнул горестно:

— Что ты наделал, Марк!

— А что я наделал? — весело спросил недавний футболист.

— Это же был сам Элеазар! — воскликнул Изя. — Он же относился к тебе с безразличием! Теперь нет. А худшего врага нажить трудно.

— Плевать, — махнул рукой Марк. — Завтра казнь.

— Да нет же! — голос Изи стал страдальческим. — Во-первых, порядок казни будет изменен. А во-вторых, Элеазар теперь совсем не против, чтобы ты остался вместо Красса-старшего!

— Как изменен?! — Марк рывком занял сидячее положение.

— Так. Секиры и колоды не будет. А что будет вместо них — я не знаю! Ну зачем ты его ударил?

— Нечего было обзывать меня ублюдком.

— Но это же правда! Нужно было совсем немного потерпеть…

— Это неправда, — сказал Марк сквозь зубы. — Рим был жесток. Во время сулланских проскрипций трупы убирали возами. Красс-старший мог взять меня за маленькую ножку, грохнуть головой о косяк и никто бы об этом не узнал. А если б и узнал, сам бы был грохнут. Но я жив. Потому он мой отец. И еще к этому: я никогда не слышал от него плохого слова. Я всегда ощущал его заботу и любовь. Он папа. Был, есть и будет. А на вас всех мне чихать! Даже на тебя. Ишь ты — работяга какой! Дрессирует он меня, оказывается… Брысь отсюда!

Изя, обиженно сопя, сказал:

— Я к тебе как к человеку, а ты — вон как!

— Уйди прочь! — крикнул раздраженно Марк.

Изя вышел из пещеры, и стало тихо.

— Эх! — воскликнул Марк. — Наконец-то я отсюда выберусь. И вообще. Семейство Крассов всегда было дружным. Если дело обстоит таким образом, каковым оно обстоит, надо оставаться здесь по очереди. Вот и устрою сюда Публия. Пусть будет его черед.

Марк опять растянулся на нарах.

— И что значат слова «порядок казни изменен»? — спустя минуту поинтересовался он у самого себя. — Нет. Все равно будет какая-то лазейка. Я уверен в этом. И потому нечего беспокоиться. Эта жирная туша, Элеазар, не может быть умнее нашего семейства. Ну, Публий, готовься к встрече с сусликом!

Марк повернулся на правый бок и быстро уснул. Снился ему матерый сусляра. В этот раз он был в мотошлеме и кожаных крагах, натянутых на передние лапы.

Зайдя в пещеру, сусляра заявил человеческим голосом:

— А никуда ты отсюда не денешься.

— Тебя забыли спросить! — ответил ему Марк.

— Забыли — не забыли, все равно, — ответил сусляра и сплюнул на стол. — Маловато отсидел.

— Я тебе сейчас как плюну! — разозлился Марк. — Ну-ка, брысь отсюда!

И суслик исчез. Но вместо него у стола тут же нарисовался Элеазар.

— Спи-спи, — с ненавистью произнес он. — Это твоя последняя спокойная ночь в жизни!

— Врезать по воротам еще разок? — предложил ему Марк.

Элеазар моментально растворился в воздухе, но вместо него на столе уже сидела Шейла Уайльдхукер. Она мотала длинными ногами и водила по столу пальчиком.

— Иди ко мне! — позвал ее Марк.

Изящный пальчик Шейлы вляпался в плевок суслика. Она брезгливо вытерла его об юбку и, показав Марку неприличный жест, сказала:

— Я теперь с ублюдками не сплю.

Марк, опустив руку вниз, нащупал на полу один из вьетнамских шлепанцев. Он схватил его, размахнулся, но Шейлы уже не было в пещере. Выпустив из пальцев шлепанец, Марк повернулся на другой бок.

Странное дело, но желание полежать с Шейлой в постели совсем не пропало! Он выругался, заснул еще крепче, и окунулся в мир эротических фантазий, в котором кроме него самого присутствовали: прелестная Шейла, а также Изя с Элеазаром, стоявшие у стола с горящими свечками, зажатыми в потных ладонях. Их сальные рожи выглядели несколько необычно при столь интимных обстоятельствах, но почему-то совсем не мешали ни Марку, ни Шейле.

Так очищаемый узник и метался во сне по нарам всю ночь перед казнью, нисколько не жалея свой организм.

ПОРЦИЯ СЕДЬМАЯ

Утро вошло в пещеру обычным солнечным лучом. Марк проснулся с ощущением праздника на душе.

Он сел на нарах, потянулся и заметил вслух:

— Надо же, вроде бы спал, а устал, будто вагон картошки разгрузил.

Он вдруг вспомнил сны, которые посетили его в эту ночь, и встряхнул головой.

— Приснится же такое! — проворчал Марк. — Не иначе Элеазар и компания трудится, насылая похабщину всякую.

Он встал, подошел к столу и увидел на нем миску с паштетом. Значит, Изя уже был здесь, но почему-то не разбудил своего подопечного. Этот факт показался Марку странным и он, раздумывая над ним, левой рукой оперся о стол, а правой взял миску и перелил ее содержимое себе в рот. Но пища не доставила удовольствия, так как вокруг что-то было не так.

Марк аккуратно поставил на стол посуду, проглотил последнюю порцию пищи, прислушался к ощущениям и мгновенно вспотел. Левая рука вляпалась во что-то мерзкое и липкое!