Пасынки Страны

Не знаю, что ведьма сотворила, но по ощущениям – подключила к высоковольтной линии передач. Сквозь невероятную боль, дугой изогнувшую тело, я сумел различить злорадную ухмылку, исказившую красивое женское лицо. В последней, явно бессмысленной попытке освободиться, я вцепился в запястья рук, сжимающих мое горло. Напрасная затея: гладкая кожа не уступала по крепости металлу, словно меня прижимал робот в обличье человека.

Убрать руки колдуньи я так и не смог. Произошло нечто иное. Весьма странное.

Зал, напоминающий сейчас филиал элитарной свалки, окно с равнодушной луной и даже боль от мощного разряда начали медленно отступать, теряясь в изумрудной дымке. Больше не было пола с жесткими обломками, давящими спину, а лишь нечто мягкое, напоминающее перину. Я вновь утопал в ней, погружаясь в сон, полный истомы, навеянной недавним занятием любовью.

– Спи, Максим. – Каролина тихо опустилась рядом и нежно поцеловала пальцы левой руки. – Спи, мой любимый, который уже никогда не будет моим.

Происходила удивительная вещь: я вроде бы уснул, но каким-то образом продолжал слышать шепот ведьмы, сидящей рядом, и различать ее смутные очертания. Колдунья сняла с шеи какой-то предмет и некоторое время молча смотрела на него. Потом начала говорить:

– Когда Генрих объявил о помолвке, он подарил мне целый дворец, построенный специально для меня. Сейчас то место осквернено: Вероника поселилась в нем, обратив в средоточие своего могущества. Последнюю сотню лет сестрица, правда, не может покидать его стен, ибо без поддержки мощной магии тут же станет быстро стареть, но в его стенах она практически непобедима. Это так, к слову. – Каролина вновь взяла мою ладонь, и я ощутил касание теплого металла. – Я долго думала, чем же оплатить подобный дар, и решила отдать самое ценное, что у меня есть. Древнее кольцо, сила и одновременно слабость ведьмы. Оно позволяет устанавливать связь с кем угодно на любых расстояниях, но вблизи… Импульс кольца настолько силен, что способен парализовать ведьму, временно лишить ее всех сил. – Каролина провела ладонью по моим пальцам, и ощущение касания металла исчезло. – Я пока скрою его и от твоих, и от посторонних глаз, но в момент смертельной опасности вспомни и воспользуйся его силой. – Она помолчала, а потом почти беззвучно произнесла: – Кольцо называется Душа Ведьмы.

Скрытое воспоминание развеялось, и я вновь почувствовал, как меня изгибает дугой. Тем не менее я попытался сделать то, о чем говорила Каролина: потянулся к Веронике, словно хотел задать безмолвный вопрос. Сначала появилось ощущение несокрушимой стены, но очень быстро преграда поддалась, превратившись в податливую, как теплая почва, субстанцию.

– Какого?! – взвизгнула Вероника, испуганно уставившись на мою левую руку, где яростно полыхал синим светом тяжелый перстень с камнем, напоминающим александрит. – Откуда?!

Руки ведьмы разжались, и тут же отступила боль, позволив мне с протяжным стоном приподняться с захламленного пола. Вероника, напротив, будто обратилась в марионетку, позабытую кукловодом, и лишь глаза на посеревшем лице пылали недоумевающей злобой, да бледные губы едва шевелились, точно пытались выплюнуть ругательство.

Так, не знаю, сколько продлится этот паралич, но не стоит надеяться на длительный срок. Следовало поторопиться. Я подхватил ведьму на руки и одним прыжком оказался у огромного окна, пустившего сеть трещин после попадания в него куска разбитой люстры. Теперь приходилось уповать на крепость собственной головы и на то, что вся масса стекла не рухнет вниз, когда я постараюсь выйти наружу.

Ура! Получилось! Мне удалось протаранить толстую прозрачную пластину и в фонтане блистающих осколков вылететь на свободу. На ногах я не устоял и ведьму не удержал. Пока я катился по ступеням вниз, Вероника кувыркалась немного впереди, бессильно болтая конечностями.

Я пытался прийти в себя, отряхиваясь от осколков, а колдунья приподнялась на руках и начала медленно ползти по ступеням вверх. Внезапно она издала вопль неимоверной силы, подобный симфонии всей вселенской боли, накопленной мирозданием, который унесся к ночному небу.

Оставив попытки очиститься, я подошел к поверженной волшебнице, наблюдая, как судороги вынуждают ее то сворачиваться в позе эмбриона, то размахивать руками и ногами, подобно заправскому эпилептику. Во все стороны летели разноцветные искры, крошечные шарики огня и короткие разряды, но все это колдовство уже не могло никому навредить.

И ведьма старела. Стремительно, точно я просматривал жуткое пособие о взрослении, пущенное в ускоренном режиме. Гладкая кожа лица пожелтела и покрылась глубокими морщинами, а изящные ладони стали напоминать лапки больной обезьяны.

Но тут Вероника, теперь весьма напоминающая Бабу Ягу из старых фильмов, нашла в себе силы приподняться и вцепиться в мою штанину.

– Ты думаешь, что победил? – прошамкала она беззубыми деснами. – Может, ты и убил меня, но счастья тебе все равно не видать! – Выпалив это, колдунья разжала пальцы и рухнула на ступени, содрогаясь, как листок в бурю.