Паузы

Тихий стук в дверь прерывает окончание письма.

– Кто там? Войдите! – громко отвечает тренер.

В дверном проеме стоит ее юная победительница всего и вся. Совсем девушка. Красивая настолько, что глаз не отвести.

– Гель, что-то случилось? – задает вопрос женщина.

– Все хорошо, Ирина Витальевна, – девушка проходит в кабинет и встает у стола, – Как вы себя чувствуете?

Забавно, у нее уже сто лет никто не спрашивал о самочувствии, тем более так. С таким соучастием во взгляде.

– Держусь потихоньку, – кивает на лист бумаги, – пост вот хочу в инстаграм написать.

И внезапно протягивает Вавиловой листок с текстом.

Ангелина погружается в чтение, одновременно садясь на стул напротив стола тренера. По окончании возвращает со словами:

– Не стоит. Это жестоко.

– За Тохтахунову переживаешь? – криво улыбается Ирина.

– Вы будете читать комментарии, и будет очень больно, – тихо говорит девушка, – Дайте ране хоть чуть-чуть зажить, а потом делайте, как посчитаете нужным.

Тренер смотрит на девушку и произносит:

– Хороший ты человек, Вавилова!

И знакомо слышит в ответ:

– Маме будет приятно знать, что вы так думаете, и папе.

– И бабушке, и дедушке, и всем, – дополняет Ирина Витальевна.

– Точно, – с улыбкой соглашается Геля, стоя у дверей и собираясь продолжить путь по своим делам.

На той стороне стола, где только что сидела спортсменка лежит листок, исписанный почерком ее тренера. В свете лампы легко читается:

“Говорят, что Господь отмеряет свои дары и наказания по заслугам и силам. Боже, я говорю тебе спасибо и преклоняю колени за то, что огромный труд, мой и еще больше моих спортсменов и команды превратился в высший спортивный результат. И дай нам всем силы и смирения, Боже, перелистнуть эту страницу жизни.”

Потанцуем?

Я ухожу, и нет

Ни меня, ни нас.

И обычный свет успокоил так,

Как ни я, ни ты.

Крик где-то в тишине.

Не зови меня – я не повернусь

И прости меня,

Больше не вернусь

М. Фадеев

Игры разума на лезвии ножа. Потанцуем? Двое идут мимо – через мир, через грани, через двери. Начинается самая сложная игра. Там за сердцем потом будет больно. И что-то оборвется. Нет, она не ищет любви. Ей уже не нужно. Сквозь нее течет время. Нет, он не ищет любви. Ему было уже страшно и больно. И мир рухнул. Они покачиваются на тонких мостках.

–Ну, давай потанцуем! – смеется он.

Мостки качаются. Нет, это не любовь. Ведь у нее все есть, а ему ничего не нужно. Это степной волк играет в бисер.

Сейчас. Сейчас. Сейчас. Она ему все расскажет. Так как удобно ей. И пусть он не поймет. Мостки качаются. У него от футболки пахнет одеколоном. Едва-едва. У нее в волосах остался запах духов. Молчание. Тела движутся сердца ведут диалог. Нет. Сердца просто говорят. О разном.

«Ты хорошо танцуешь».

«Как плохо, что все так безразлично».

«У тебя мягкое тело».

«Почему ты не так, не тут, не в той мере».

«Я тебя поцелую»

«У тебя нежные губы».

Мостки качаются. И больше нет танца. И тела уже все понимают. И сердца молчат.

Ах, она его не любит. Ну, кто он ей? Чужак. Чужак! ЧУЖАК! О, он с ней отдыхает. Ну, кто она ему? Никто. Никто! НИКТО!

Тело в тело. Где-то совсем близко край. Тело в тело. Сейчас он сделает еще шаг, и они рухнут. Вниз! Вниз! Вниз! Она кладет голову ему на плечо и чуть подталкивает назад. Путешествие окончено. Путь пройден. Она его не любит. Он ее не любит. Они это сказали всем. Они это сказали друг другу. Но там в полете, вцепившись в его плечи, она знает только одно, что сквозь нее течет время и она его отдаст этому глупцу, который боится, который уже нашелся, без которого время перестанет течь сквозь и снова побежит мимо.

Игры разума на лезвии ножа. Чтобы даже случайно не обмолвится словом. И только сердца ведут диалог. Нет, каждое говорит о своем.

«Ты меня не любишь».

«Ты меня не любишь».

«Мне с тобою хорошо».

«Мне с тобою лучше всех».

«Пожалей меня».

«Ты сильнее, за тобой будущее».

«Пожалей меня!»

«Ты сможешь все!».

«ПОЖАЛЕЙ МЕНЯ!»

«Сегодня мне жаль, что я так не смогу! Я уже никогда не смогу!»

Это просто игры разума на лезвии ножа. Если кто-то поранится, то с кровью откроется. Она уже не ищет любви. Она любит его. Он уже не ищет любви, потому что она любит его. И они очень аккуратно движутся к краю лезвия, на острие. Там она только раз спросит его:

«Чем я тебе не подошла?»

Там только раз он скажет ей:

«Прости! Ты должна пережить!»

Там она запретит времени струиться сквозь нее. И закончит игру, обрезавшись об острый край. С кровью выйдет боль. С кровью выйдет страх. Только любовь останется и столкнет ее в бездну. Одну.

Мы вернемся туда, где и травы врачуют

И дай нам, Господи, пожить, друзья мои,

Без революции и без войны.

И чтобы в жизни, с горками и с ямами,

Друг другу были мы всегда верны.

Дружба – это круглосуточно,