Пелопоннесская война

Тем временем Еврилох проскользнул мимо вражеских отрядов и соединился с амбракиотами возле Ольп. Далее их объединенное войско двинулось на север и вглубь страны, расположившись лагерем в месте, которое называлось Метрополь. Вскоре после этого в Ольпы прибыли двадцать афинских кораблей: они заблокировали ольпийскую гавань, и сразу вслед за ними явился Демосфен в сопровождении двухсот преданных мессенцев и шестидесяти афинских лучников. Акарнанцы отступили в Аргос и поставили своих стратегов под командование Демосфена. Он разбил лагерь между Аргосом и Ольпами под прикрытием пересохшего русла реки, отделявшего его от спартанцев. Здесь оба войска провели без движения пять дней.

Афинское войско численно уступало неприятелю, но в разработанном Демосфеном плане, который должен был преодолеть этот недостаток, раскрывается его прирожденный гений и становится видно, как быстро он смог извлечь пользу из своих прошлых ошибок. С одной из сторон поля, на котором предположительно было сражение, – в ложбине, покрытой кустарником, – он разместил отряд из четырехсот гоплитов и легковооруженных воинов. Чтобы его основной фаланге не грозил обходной маневр, он приказал отряду оставаться в засаде до тех пор, пока оба войска не сойдутся для битвы, а затем нанести противнику удар с тыла. Это была никем не предвиденная военная хитрость, не имевшая ничего общего с тем, как обычно протекали столкновения гоплитов, и именно она сыграла в сражении решающую роль.

С точки зрения афинян, пятидневную паузу накануне битвы можно объяснить их упованием на то, что спартанцы первыми ринутся в атаку и угодят в ловушку Демосфена. Спартанцы же ожидали прибытия своих союзников амбракиотов, но Еврилох, так и не дождавшись их, решил атаковать. Его жестоко осуждали за это решение, но задачей, которая перед ним стояла, было взятие Аргоса, и он не мог медлить бесконечно: ожидаемые подкрепления приходят не всегда, да и без них численное превосходство было на его стороне. Кроме того, стоя перед лицом врага, невозможно долгое время сохранять контроль над войском, в особенности если оно состоит из представителей разных народов. Как бы то ни было, никакие подкрепления не изменили бы исхода битвы – он был решен не количеством, а превосходством в тактике.

Когда две армии наконец сошлись в бою, левое крыло пелопоннесцев под предводительством Еврилоха начало обходить правый фланг афинского войска, где выступал Демосфен со своими мессенцами. Едва спартанцы достигли крайних вражеских рядов и начали окружать их, установленная Демосфеном ловушка захлопнулась. Акарнанцы вырвались из засады в тыл Еврилоха и стали рубить задние ряды его войска. Застигнутые врасплох, те бежали, и их паника передалась другим. Мессенцы под началом Демосфена сражались лучше всех и вскоре рассеяли основную часть вражеских сил. Однако на другом краю битвы амбракиоты, которых Фукидид называет самыми воинственными из жителей тех земель, разбили противостоявших им врагов и преследовали их вплоть до Аргоса. И все же, повернув у его стен назад, они увидели, что основные силы их войска обращены в бегство, и тут же столкнулись лицом к лицу с победоносными акарнанцами. Неся страшные потери, амбракиоты с боем прорвались к Ольпам. Когда опустилась ночь, поле битвы, усеянное телами врагов, в числе которых были два спартанских стратега, Еврилох и Макарий, было за Демосфеном.

На следующий день Менедай, новый командующий спартанцев, был окружен в Ольпах: с суши его теснило вражеское войско, а с моря – афинский флот. Он и понятия не имел о том, когда явится вторая армия амбракиотов и явится ли она вообще. Поскольку никакого способа прорвать осаду не было, он попросил о перемирии, чтобы собрать тела убитых и обсудить возможность беспрепятственного отхода для своего войска. Демосфен собрал тела собственных воинов и водрузил на поле боя трофей победы, после чего предпринял еще один нестандартный ход: он не стал предоставлять безопасный отход всему войску побежденного противника, как тогда было принято, а вместо этого заключил тайное соглашение, по которому сам Менедай вместе с воинами из Мантинеи, командирами прочих пелопоннесских войск и «важными лицами» из пелопоннесцев могли уйти, но сделать это они должны были очень быстро. По словам Фукидида, Демосфен позволил этим воинам спастись, «чтобы опорочить лакедемонян и пелопоннесцев в глазах тамошних эллинов, выставив их своекорыстными предателями» (III.109.3). Прежние конфликты в Греции не знали подобных приемов политической и психологической войны.