Пендервики весной

– А где мой boca[71]?

Лидия потрогала губы Скай, потом свои губы.

– Boca.

– Прости, что мы тебя разбудили, – сказала Бетти.

– Зато мы принесли тебе подарок на день рождения, – сказал Бен.

Скай глянула на часы и застонала.

– Давайте его сюда, маленькие чудовища.

Зевая и нахваливая каждую Лидиину закорючку, Скай аккуратно сняла бумагу – и тут же, как и надеялся Бен, влюбилась в свою футболку, натянула её прямо поверх пижамы и рухнула обратно на подушку.

– Ну вот, с днём рождения, – сказал Бен.

– Спасибо. Классная вещь. Всё, топайте отсюда.

– Ojos[72], – сказала Лидия, указывая пальцем на глаз Скай.

– Sí, ojos. Я серьёзно, давайте проваливайте. Бетти, ты тоже.

– М-м…

– Ну что ещё?!

– Ты не знаешь, во сколько Джеффри приедет?

– В час тридцать, – ответила Скай и накрыла голову подушкой.

В час двадцать Бетти протащила Лидию через баскетбольное поле, которое, не уместившись на подъездной дорожке Гейгеров, излилось частично на улицу Гардем. Все остальные Пендервики, кроме Бетти, Лидии и родителей, были в игре. Бен ликовал: наконец-то ему представилась возможность перебрасывать мяч не только своим сёстрам, но и Нику, а ещё Пирсону, Арти, Кейти, Молли, обоим Донованам и даже Жерому – последний хоть и понятия не имел, что он делает и зачем, но делал это с большим изяществом. Оливер тоже играл. Бетти подумала, что у него получалось бы лучше, если бы он больше следил за мячом, а не за каждым движением Ника.

– Лидия играть, – сказала Лидия.

– Нет, мы с тобой идём не играть. – Бетти ускорила шаг, чтобы азартные баскетболисты нечаянно не затоптали её младшую сестру. – А на остановку, встречать Джеффри – помнишь его?

– Кролик Фу-Фу!

– Точно. Умница, что вспомнила. Джеффри поёт тебе про Кролика Фу-Фу[73]. – Специально для Лидии Джеффри придумал собственную версию «Кролика» и всегда исполнял её с нелепыми жестами и гримасами – в точности как поют в плохой итальянской опере.

Всё утро Бетти тенью слонялась по дому – вдруг у Розалинды всё же найдётся на неё время. Но каждый раз откуда-то появлялся Оливер, будто нарочно их караулил, – и поговорить так и не получилось. Бетти уже чуть ли не жалела, что Розалинда вообще приехала в эти выходные, и пыталась искать утешения в привычных подсчётах. Всего семь дней, говорила она себе, до того, как её любимая сестра вернётся домой на летние каникулы – без Оливера с его скулами. Осталось совсем немножко.

– Цветок! – Лидия показывала на ярко-жёлтый одуванчик на соседской лужайке. Вчерашние её одуванчики печально поникли, вид у короны был довольно скорбный, но Лидия продолжала сопротивляться чьим бы то ни было попыткам заменить цветки. – Лидия любит Ника.

После всех утренних разочарований желание увидеть Джеффри только усилилось, Бетти истосковалась уже так, что не было сил терпеть. Она не питала ложных надежд по поводу того, сколько времени получится с ним провести. Но её план состоял в том, чтобы перехватить его ещё на подъезде к улице Гардем – до того, как его вовлекут в общую кутерьму. Сразу петь ему она, конечно, не собиралась – с учётом стоявшего над улицей Гардем баскетбольного тарарама это было бы глупо, – но можно же договориться на потом. Лучше всего – на завтрашнее утро. Если удастся увести его из дома и от всех домашних хотя бы на час, она успеет всё ему рассказать, он узнает, какое чудо произошло с её голосом, и они вместе спланируют её Большой Концерт – это будет чудесно.

Проходя мимо дома Айвазянов, они с Лидией помахали руками – на случай если вдруг Герцогиня в этот момент смотрит в окно, – а потом свернули за угол. Ещё тридцать метров – и они пришли. Стеклянная автобусная остановка с длинной скамейкой, самое лучшее место, с которого издалека можно углядеть одну обшарпанную машинку.

– Она чёрная и с белыми полосками на капоте, – объяснила сестре Бетти. – Как только она покажется, сразу начинаем кричать и прыгать, да?

Когда Бетти была маленькая, она приходила на эту автобусную остановку часто, всё детство. Иногда просто так – Розалинда приводила её посмотреть на большие автобусы, с урчанием катившие мимо каждые пятнадцать минут, помахать им вслед. А иногда бывало совсем прекрасно: они садились в автобус, ехали на нём в соседний город Вутон и шли в кафе-мороженое или в книжный магазин «Бродсайд», где одна стена вся заставлена детскими книгами. А однажды – это было незабываемо – они добрались до Вутона, пересели там на другой автобус, который довёз их до самого Бостона, и целый день пробыли в гостях у Джеффри. Скай и Джейн тоже ездили с ними (а Бен нет, потому что все решили, что он ещё слишком маленький, и Лидия тоже нет, потому что её тогда ещё не было), и они обедали в ресторане, где подают спагетти, и разъезжали на метро, а потом Джеффри пригласил их в Бостонский городской сад, и там они катались на лебединой лодке[74].

– Чёрная машинка, – сказала Лидия.

– Что?.. А-а, кричи и прыгай! Кричи и прыгай!