Пендервики весной

Деньрожденные торты у Пендервиков всегда были восхитительные и всегда домашнего приготовления – никаких полуфабрикатов. Торт из какой-нибудь «смеси для тортов» или, хуже того, магазинский показался бы любому из младших Пендервиков катастрофой, началом конца света. Рецепт был у каждого свой собственный, торжественно выбранный перед пятым днём рождения, – поскольку именно в пять лет, как объявила когда-то первая миссис Пендервик, у человека наступает сознательный возраст – по крайней мере в том, что касается тортов. Розалинда выбрала для себя светлый бисквит с клубникой и клубничным кремом, Скай – шоколадный бисквит, малину и малиновый крем, Джейн – лимонные коржи с лимонной прослойкой и шоколадной присыпкой. Эти три рецепта были аккуратно записаны почерком их мамы, Беттин рецепт – торт с пряностями и сливочным сыром – округлым тринадцатилетним почерком Розалинды, а рецепт торта для Бена – двойной шоколад с ванильным кремом – записала Ианта. У Лидии пока что не было своего торта: она ещё не достигла сознательного возраста.

– Я умираю от голода, – заявила Скай, входя на кухню. – Когда наконец будет ужин?

– Кыш, кыш! Тебе сюда нельзя! – Розалинда замахала руками, гоня Скай обратно к двери. По традиции, Скай не должна была видеть свой торт, пока его не обмажут чем положено и не украсят горящими свечками.

Скай, жадно принюхиваясь, допятилась до порога, но остановилась по эту сторону двери.

– А вы притворитесь, что меня здесь нет.

– Лидия, – сказал Джеффри, продолжая терзать сыр, – Скай здесь?

– Sí, – сказала Лидия.

– Ничего подобного! Её здесь нет, так что мы можем говорить про неё что захотим.

– Лидия, – сказала Скай, – передай Джеффри, что он cabeza de plátano.

– ¡Cabeza de plátano! – радостно выкрикнула Лидия.

Значит, подумала Бетти, Джеффри пока прилично себя ведёт. Если бы его опять повело на любовные разговоры, Скай бы не обзывала его сейчас банановой головой – ни на каком языке, – она бы точно придумала что-нибудь похуже.

Тут открылась вторая дверь в кухню – со стороны двора, – и вошёл Ник с букетом одуванчиков. Ну вот, подумала Бетти, теперь все здесь – но лучше бы она этого не думала, потому что от этого её поющая фея встрепенулась и стала опять рваться на волю. Бетти схватила со стола что-то первое попавшееся и засунула в рот – попалась маленькая помидорка.

Ник поцеловал в щёку Ианту, потом Розалинду – правда, это было в основном ради того, чтобы понюхать шоколадный бисквит, – и приветственно помахал остальным.

– Свежая партия? – спросил мистер Пендервик, кивнув на одуванчики.

– Я подумал – может, Лидия захочет слегка прихорошиться к празднику, – ответил Ник. – Что скажешь, Принцесса Огонь-Одуванчик?

– Лидия любит Ника, – сказала она.

– И меня тоже, да? – Бен втиснулся между Лидией и Ником.

– Конечно да, – сказала Бетти. – Лидия, ты любишь Бена?

– Ладно. – Но её внимание было целиком сосредоточено на Нике и его ярко-жёлтых одуванчиках.

– Рози, – говорил Ник, вытаскивая из зубьев короны старые вялые стебли и вплетая новые, – я не заметил перед домом оливеромобиля. Ты прогнала его хозяина?

Бетти незаметно подтолкнула Бена: слушай.

– И не думала. Он просто уехал по делам. Скорее всего, выбирает подарок для Скай.

– Надеюсь, выберет машину, как у него, – сказала Скай. – А что, неплохой подарок.

– А ты считаешь, что Рози надо прогнать Оливера, да, Ник? – спросила сидевшая на полу Джейн, буравя Ника своим особым писательским взглядом.

– Джейн, напрасно ты задаёшь Нику такие вопросы, – заметила Розалинда. – Мне всё равно, что он думает.

– А мне нет, – заметил мистер Пендервик. – Ник, угостить тебя солёными крендельками?

– Папа!.. – Возмущённая Розалинда толкнула отца локтем в бок.

– Ник, будь добр, – Ианта почувствовала, что старшего Пендервика пора выручать, – если ты уже закончил плести, покорми Лидию вот этой кесадильей.

Ник поставил тарелку на Лидиин столик.

– Вот тебе кесадилья, Лидия-Кесалидия. Ешь-ешь, это полезно!

– Gracias[79]. – Лидия немедленно вгрызлась в кесадилью так глубоко, как только смогла.

– А возвращаясь к Оливеру, – сказал Ник, – по-моему, он просто выпендрёжник.

– Что-о? – взорвалась Розалинда, и Скай и Джейн взорвались вместе с ней, как единая взрывная команда.

– И это ты – ты, Ник Гейгер, смеешь называть кого-то «выпендрёжником»?! – вопрошала Джейн, пока Скай стонала от хохота.

– Нет, ну я-то не выпендрёжник, – оправдывался он. – Я же не виноват, что у меня само всё так замечательно получается. Выпендрёж – это…

Скай вдруг резко оборвала хохот и так яростно замахала на Ника руками – молчи! – что не только Ник, но и все, кто был на кухне, умолкли и вытаращили глаза: Скай без видимой причины сошла с ума? Но тут она прижалась к косяку, пропуская в дверь высокую медную вазу, из которой… Бетти не сразу поняла, что торчит из вазы. Голые ветки, несколько высушенных травяных стеблей с метёлками, перо павлина, а на одной из веток – что это, птичье гнездо?