Пенсионная система перед бурей. То, что нужно знать каждому о финансовом будущем своей страны

Готовы услышать ответ? Zip, nada, rien, gar nichts, ни на грош больше. Почему так? Потому что, пока Боб жив, пенсия Карен как зависимого члена семьи будет больше, чем она получала бы в соответствии со своими прошлыми заработками и взносами в кассу системы социального обеспечения. Ее пенсия в качестве зависимого члена семьи составляет половину пенсии, которую заработал себе Боб. А когда Боб умрет, Карен в качестве пособия в связи с утерей кормильца будет получать 100 % пенсии, которую получал Боб^{97}.

Лорен, конечно, лентяйка, но она не тупица. Принимая решение не работать, она исходила из того, что из-за дополнительных налогов выгоды от ее работы будет немного. Она сумела разобраться в том, что совместный (с работодателем) «взнос» в кассу системы социального страхования в размере 12,4 % – налог чистой воды. И точно так же она сообразила, что 2,9 % заработной платы, вносимые (совместно ею и работодателем) в кассу Medicare, – также всего лишь налог, потому что система Medicare будет оплачивать ее лечение в любом случае, даже если она ни разу в жизни не внесет в ее кассу ни единого доллара.

Размышляя о своей трудовой карьере, Лорен сложила 15,3 % социальных налогов с дополнительными подоходными налогами (федеральным и штата), которые ей придется платить за удовольствие работать восемь часов в день семь дней в неделю пятьдесят недель в год в течение сорока четырехлет, и поняла, что заработанные ею 20 тыс. долл. в год на самом деле увеличат их семейный бюджет менее чем на 7000 долл. в год. А тем временем бедняжка Карен в три утра моет подкладные судна, утешаясь приятным заблуждением, что все взносы в социальные фонды, которые ежемесячно перечисляются от ее имени в систему социального страхования и Medicare, когда-нибудь сделают ее жизнь более обеспеченной.

Лорен сумела обыграть систему, потому что у нее появился доступ к инсайдерской информации: партнер по гольфу объяснил ей, что работать невыгодно. А вот Карен, для того чтобы разобраться в этом деле, пришлось бы убить уйму времени на то, чтобы сначала проштудировать описание системы социального страхования, а потом забыть всю эту информацию. Мы говорим «забыть» по следующей причине. Описание системы социального страхования составлено так, чтобы такие, как Карен, поверили, что они действительно получат что-то взамен своих налогов, тогда как в действительности это весьма далеко от истины. На самом деле там содержится перечисление благ, которые Карен будет получать благодаря взносам с ее заработка и заработка Боба. Но дело-то в том, что, если бы Карен вообще не делала никаких взносов в систему, она все равно получала бы от нее ровно то же самое. Иными словами, каждый доллар пенсии, которую Карен зарабатывает собственными взносами, ровно на доллар уменьшает пенсию, которую ей зарабатывают взносы Боба. Следовательно, пенсия, которую она зарабатывает сама, по сути дела, облагается предельным налогом по ставке 100 %.

В дополнение к несомненным проблемам с информативностью и справедливостью, которые демонстрируются в нашем примере, имеет место значительная экономическая неэффективность. В конечном итоге Лорен истратила свою жизнь на игру маленькими белыми мячиками, хотя могла бы сделать свой вклад в жизнь общества. Когда Карен и Лорен ежедневно в 7:30 утра встречаются в местном кафе «Данкин Донатс» – причем Карен спешит добраться до кровати, а Лорен к первой лунке, – они обе несчастливы. Карен измучена работой и подавлена, а Лорен бездельничает и тоже подавлена. Если бы доход Карен после уплаты налогов был больше, она могла бы испытывать бо́льшую удовлетворенность. А если бы Лорен могла рассчитывать на больший доход после уплаты налогов, она устроилась бы на работу и ее жизнь стала бы более наполненной.

Мы привели этот пример, чтобы более наглядно показать, как система социального страхования обходится с получателями второстепенного дохода в семье. Если бы Карен зарабатывала не 20 тыс. долл., а 30 тыс. долл., ее взносы в систему социального страхования представляли бы собой не 100-процентный налог в отношении пенсии, а 72-процентный. Получилось бы, что благодаря тому, что она работала, ее пенсия была бы на 28 % выше, чем у Лорен. С другой стороны, когда дело дойдет до пособия в связи с потерей кормильца, ее взносы все равно превратятся в 100-процентный налог – ее пособие будет ровно таким же, как у Лорен.

Указывая на несоответствия в подходе к обеспечению получателей второстепенного дохода в семье пенсиями по старости и пособиями в связи с потерей кормильца, мы не хотим сказать, что получатели второстепенного дохода не нуждаются в защите. Мы говорим лишь, что эта защита организована несправедливо и неэффективно.