Пепел революции

Кильческий закрыл глаза и зачастил с какими-то непонятными словами, Колков лихорадочно пытался смотреть во все стороны сразу, и даже козлотигр Василий пытался суетой хоть как-то внести вклад в общее дело.

— Эй, ты чего там творишь, Женечка?!-все более беспокойно пророкотал Голос.

На них поехал поезд, есаул его отразил, потом они оказались в вулкане, с трудом и это было побеждено. Затем они оказались против огромным муравьев. С гигантскими проблемами, но есаулом и с это справился. Наконец, начало что-то искрить в воздухе, наверное, вызванное делами Кильчевского.

— А, ты это вспомнил, — рассмеялся Голос. Молодец! Молодежь-то не знает старых трюков. И как я про него забыл, а?

И снова рассмеялся.

Кильчевский открыл глаза и подозрительно бросил вверх взгляд.

— Что такое? Опять проблемы? — Колков пыхтел от напряжения и, призвав на помощь всю свою фантазию, пытался справиться с какими-то пиратами с мушкетами.

— Не мог он это забыть, — медленно проговорил Кильчевский.

Тем временем, в воздухе повис многоугольник неправильной формы, по периметру его разлетались золотистые искры.

— Что это?

— Это зеркало. Смотри, ничего не напоминает?

Колков внимательно всмотрелся, и тут же снова отвлекся на то, чтобы защитить их.

— Это тот дом, откуда мы пришли?!

— Почти. Это дом, откуда мы пришли, но без зачарования! Это просто дом, понимаешь?

— А как мы вернемся?!

— Как? — задумчиво сказал Кильчевский.

Вдруг он крикнул «Прыгай!» и толкнул перед собой спутника в золотистую фигуру в воздухе. С ними смело прыгнул и Василий.

В воздухе они ощутимо пересекли какую-то границу, на которой воздух как-то скрутился в их желудках, а потом раскрутился обратно и через мгновение уже лежали с осколках зеркала на полу самого заурядного дома.

Колков в шоке от прошедшего, да и еще от неожиданности из-за внезапного спасения, немного повредился умом. Тут же вскочил и начал орать:

— Где Василий?! Где Василий?!! Он нам помогал, пустите его!!

Но руки его ощупывали только раму и стену, за которыми, конечно, никаких потайных дверей не было.

Колков встряхнул Кильчевского и заорал ему на ухо:

— Где Василий?!! Спаси его!!

Испуганный Килчевский его оттолкнул:

— Какой Василий?! Твой козлотигр?! Он фантом, он исчез, когда мы прыгнули сюда!

Колков сел на пол и горько зарыдал. Его спутник лежал на полу в осколках и пытался привести свои мысли в порядок.

Внезапно, над ними прозвучал незнакомый приятный голос:

— Василий? Какой еще Василий? Хлопцы, среди нас Василии есть? А то, господа офицеры жаниться, вроде, хочуть!

Ему ответом был громовой хохот, который не предвещал ничего хорошего.

Глава 4

Кильчевский пока не понял, в какую историю снова вляпался, но голова были незнакомые, не их сотни, а это значит, что незнакомцы были только врагами.

— Поднимите их и айда в штаб лазутчиков!

Ноги почти не шли, его подхватили под руки двое бойцов и потащили прочь из дома.

— Напились, что ли? — недовольно проворчал один. Это были явно красноармейцы. Дело даже не в другой форме, она как раз не сильно отличалась, и не в редких красных лентах и звездах. Красных можно было определить сразу по их какому-то веселью, оптимизму и непреклонной уверенности в своей победе. Сравнивать с апатично-безразличными физиономиями солдат белых или высокомерно-печальными офицерами было просто нелепо. Те знали, что проиграли в игре, целей которой так и не поняли и старались просто быстрее забыть этот кошмар.

Значит, они в плену у врага, который с ними будет обращаться по закону военного времени. Другими словами, у них всего две вероятности развития событий. Если не повезет, их расстреляют возле первого сарая, если повезет чуть больше, и сочтут, что они представляют хоть какую-то ценность, то вначале допросят, и только потом расстреляют.

Что было с Колковым он не знал, но судя по звукам, того примерно так же тащили под руки. Они вышли из коридора и Кильчевский извернулся и бросил взгляд назад. Это был тот же самый дом, в который они вошли с есаулом еще недавно. Но теперь это было простое строение, стоящее чуть в отдалении от остальной станицы. Пустой тёмный дом, без какой-либо мистики или наваждения. Все, эту страницу можно перевернуть и забыть.

Над станицей на востоке уже алел горизонт, что говорило о совсем близком рассвете. На улицах было довольно людно, однако, ни следа их сотни не было, а только деловито расхаживающие красные. Видимо, ночью был бой, в результате которого казаки были отброшены.