Перелом во времени

– Она пока что должна остаться. Робертс и Седвик опустились в этом списке по причинам, о которых я уже говорила. Если только не вскроется что-то относительно их финансового состояния, у них не было причины красть это ожерелье. Я хочу еще раз спросить Доусона о его местонахождении вчера, когда убили мисс Купер, и расспросить леди Изабеллу и леди Луизу относительно того, чем они вчера занимались.

– Не могу представить, что одна из этих женщин убила леди Довер. Или убила мисс Купер посреди Пикадилли. Как бы они смогли это провернуть, если учесть, что их сопровождают горничные?

– Так же, как и мне удалось уйти без горничной. Я надела форму служанки и смешалась с толпой. Это вообще-то было на удивление просто. – И освобождающе, подумала она, но не стала озвучивать эту мысль вслух. – Я бы сказала, что все эти женщины достаточно умны, чтобы додуматься до подобного трюка с переодеванием.

– Полагаю, это так, – нехотя согласилась Ребекка. – Но все же сложно поверить в это.

Кендра посмотрела на нее.

– Почему? У каждой из них есть мотив и, вероятно, и возможность. Даже у леди Вестон. В ночь убийства леди Довер она была предположительно в спальне в опиумной коме и с табличкой «Просьба не беспокоить» на двери.

Ребекка нахмурилась.

– Я не слышала о такой табличке.

– Я выражаюсь фигурально. Хочу сказать, что она была одна и якобы спала. Но чем она занималась на самом деле?

– Вы правда думаете, что она могла сбежать из резиденции, чтобы убить любовницу своего мужа?

– Странные вещи происходят, – сказала Кендра, пожав плечами. – Я слышала об одной итальянской матери семейства, которая подмешала яд троим женщинам, потом разрубила их на куски и сделала из них мыло и кексики, которыми она угостила соседей и съела сама.

Глаза Ребекки расширились от отвращения.

– Не может быть!

– Может. – Леонарда Чанчулли, известная как мыловар из Корреджо. Эта женщина совершила свое ужасное преступление в начале 1940-х годов, но Кендра не могла сообщить об этом Ребекке. – Не стоит недооценивать женскую изобретательность.

Ребекка вздрогнула.

– Я и не недооцениваю. Только это не изобретательность. Это сумасшествие.

– Иногда это одно и то же.

39

По тому числу балов, приемов и раутов, что проводились каждый вечер в Лондоне, Кендра могла сделать один вывод: высшее общество города наложило анафему на спокойные вечера в тесном кругу дома. По крайней мере, этот общественный водоворот давал ей возможность продолжать допросы семейства Вестонов. Они не могли прогнать ее поганой метлой прямо посреди бала. Она, во всяком случае, надеялась, что это так.

Сегодня они были гостями на вечере дома у семейства Бенсонов, которые, согласно британской классовой системе, считались одновременно мещанами и помещиками. Мистер Бенсон, как сообщила Кендре Ребекка, хвастался родословной от Роберта I, герцога Нормандии, хотя эта ветвь семьи герцога начиналась с одной из его любовниц, а не жены. Очевидно, пара веков могла смыть пятно незаконнорожденности, как можно было судить по числу представителей лондонской элиты дома у Бенсона.

Кендра намеревалась поговорить с леди Изабеллой и ее мужем, мистером Седвиком, их обоих ей еще нужно было расспросить об их алиби. Однако эта парочка танцевала кадриль.

Ее взгляд упал на леди Луизу, которая снова сливалась с занавесками, обрамлявшими огромные арочные окна в дальнем конце бальной комнаты, вечная дама без кавалера. Ее темные волосы были убраны в замысловатую высокую прическу с двумя воткнутыми в нее перьями глубокого сапфирового цвета. Их цвет совпадал с тоном ее платья. Квадратный вырез у шеи открывал взору скромное декольте, а тонкая как паутинка голубая накидка являла миру бледные руки под гофрированными рукавами-фонариками. Юбка, которая начиналась с высокой талии, имела четыре декоративные оборки, которые ярусами располагались по всей длине юбки. Она выглядела элегантно. И незаметно.

Глаза леди Луизы были прикованы к танцующим.

На тоскующее выражение ее простого лица было почти что больно смотреть, Кендре снова стало ее жалко. Она знала, каково было слыть аутсайдером, фриком. В ее случае причиной было ее необычное прошлое. В случае леди Луизы – ее семейный статус. Отсутствие мужа делало ее странной.

Кендра не сразу почувствовала взгляды и услышала шепоты за веерами, когда вошла в бальную комнату. Сначала она подумала, что это на нее было обращено столько внимания – ее жизнь всегда была в некотором роде предметом изучения, – но потом она поняла, что все внимание было направлено на Алека. Меньше чем через неделю палата лордов пригласит его предстать перед их судом, но сплетни уже начали распространяться.

– Возможно, мне лучше отойти от вас, – пробормотал он, его взгляд встретился с ее, затем он повернулся к герцогу и Ребекке. – Я бы не хотел смущать вас, ваша светлость.

– Не будь глупцом, Сатклифф, – сказала Ребекка, но довольно тихо. – Я надеюсь, что до конца вечера ты меня пригласишь-таки на танец.

Он широко улыбнулся.