Перешедшие реку

Что же за история произошла некогда в этом городе? Чем вызвано было странное желание красавицы Сусанны? Вообще – кем она была? Что за страшный грех не могла простить себе эта женщина? Обо всем этом мы и расскажем нашим читателям. Но прежде отметим: существуют две версии этого события. Какая из них достовернее – не знает никто.

Как уже было сказано, в 1492 году евреи были изгнаны из Испании. Но королевский указ, подписанный «их христианнейшими величествами» и носящий неофициальное название «Указ Альгамбры» (по месту, где был подписан), представлял собой лишь финал мрачного действа. Его готовили на протяжении многих лет, и история Сусанны де Шошан явилась звеном в цепи преследований евреев.

Сусанна была дочерью богатого и влиятельного жителя Севильи – дона Диего де Шошана. Состояние семейства де Шошан оценивалось в 10 миллионов мараведи[2] – если верить историку инквизиции доминиканскому монаху Льоренте. Испанский историк XIX века Хуан Амадор де Лос Риос в своей «Истории испанских евреев» добавляет к этому, что дон Диего де Шошан (Сусон, как его называли испанцы) был королевским сборщиком налогов Андалусии.

Льоренте впервые рассказал о судьбе семьи де Шошан в своем фундаментальном труде, увидевшем свет в начале XIX столетия. Диего де Шошан был «конверсос», или «марраном» – так называли в Испании крещеных евреев, причем последнее прозвище было, скорее, ругательством (marrano по-испански «свинья»). Да и первое, прямо скажем, тоже имело презрительный оттенок («перевертыш», «выкрест»), так что чаще их именовали «новыми христианами», в отличие от «старых христиан» – испанцев, гордившихся своим происхождением от вестготов. Еврейское его имя неизвестно. Не исключено, что Диего де Шошан был рожден уже христианином, и крещение впервые принял его отец. Тем не менее в его семье продолжали исповедовать иудаизм, демонстрируя в то же время внешнее христианское благочестие.

Чтобы нашим читателям было понятно, почему на подобное поведение, не являвшееся тайной, до поры до времени власти закрывали глаза, скажем следующее. В Испании к концу XV века проживали около миллиона евреев и примерно полмиллиона марранов. Севильская община в тот момент насчитывала несколько десятков тысяч евреев – тайных и явных.

Согласно еврейской традиции, евреи поселились в этих местах еще во времена Первого храма, а название города – Севилья – происходит от еврейского слова «шфела», то есть «низменность». Не так давно был обнаружен надгробный камень со следующей надписью: «Здесь похоронен Адонирам, слуга царя Соломона, явившийся взыскать подать и умерший». И хотя далеко не все историки соглашаются признать аутентичность этого камня, все они сходятся на том, что евреи в Андалусии жили как минимум с III века н. э.

Так что Андалусия уже очень давно могла считаться еврейской землей (во всяком случае, евреи пришли раньше вестготов – предков нынешних испанцев). А Севилья, с полным на то основанием, являлась столицей андалусских евреев.

И значит, ничего удивительного не было в том, что когда кардинал Испании и настоятель монастыря Санта-Крус назначил первых инквизиторов, он начал с учреждения Священного трибунала именно в Севилье.

Когда во второй половине XV века над испанскими евреями начали сгущаться тучи, многие севильские «новые христиане» досадливо отмахивались от ожидавшихся несчастий. Мол, мы – не евреи, оставьте, кто нас тронет? Мы – правоверные католики.

Но поэтому именно они, крещеные евреи, а отнюдь не евреи, оставшиеся верными иудейской вере, интересовали преследователей в первую очередь: во-первых, христианин, тайно соблюдающий еврейские традиции, считался еретиком, во-вторых, к своему несчастью, марраны были самыми богатыми людьми в Испании. Королева Изабелла покровительствовала инквизиторам не только по причине набожности, но и в надежде пополнить опустевшую королевскую казну за счет преследуемых.

Лишь после получения известия о готовящемся прибытии в Севилью инквизиторов настроение в кругах конверсос изменилось. Началось массовое бегство из города «новых христиан». Они старались укрыться во владениях могущественных южноиспанских феодалов, которые, во-первых, не особенно любили фанатиков, а во-вторых, вполне способны были противостоять даже королевской власти. Таковыми считались, например, маркиз Кадисский Родриго Понсе де Леон, в жилах которого текла кровь древних вестготских королей, и граф д’Арко. Помимо прочего, оба аристократических семейства связаны были с марранами деловыми и даже родственными узами. В их полусуверенных владениях на первых порах нашли убежище несколько тысяч севильских «новых христиан». Впоследствии и они будут арестованы инквизиторами, хотя некоторым удастся бежать за границу и перевести туда же с помощью упомянутых знатных сеньоров часть состояния.