Настоящие отношения, таким образом, рождаются из осознанного желания отправиться в странствие вместе с другим человеком, приблизиться к раскрытию тайны жизни, ступая по мостам общения, секса и сопереживания. Ницше однажды заметил, что брак – это разговор, бесконечный диалог[46]. Если человек не готов активно участвовать в этом длительном диалоге, значит, он не готов к длительной близости. Многие давно женатые пары прекратили вести разговоры, поскольку перестали расти как личности. Когда акцент ставится на личностном росте, тогда у каждого из партнеров будет интересный собеседник. Затормозить собственное развитие, даже в ложных интересах другого человека, – значит обречь супруга на жизнь рядом с раздраженным и угнетенным существом. Аналогично неприемлемым является и препятствование развитию со стороны супруга. Подобный брак необходимо кардинально пересмотреть, в ином случае он теряет смысл. Как видно из диаграммы на с. 92, в зрелом брачном союзе, открытом и диалектичном, присутствует четвертый двунаправленный вектор, обмен между двумя тайнами, внутренними контрсексуальными энергиями; это встреча одной души с другой.
Любовь, таким образом, – один из способов прожить символическую жизнь, о которой писал Юнг, встретиться с таинством, чье имя и сущность нам никогда не удастся постичь, но чье отсутствие загоняет нас в ловушку поверхностности. К среднему возрасту многие браки либо распадаются, либо находятся под угрозой развала. В прошлом индивидуумы, которые столкнулись с ослаблением проекций, находились под слишком сильным общественным давлением, чтобы искать альтернативы. Одни выбирали любовные романы на стороне, другие – злоупотребление наркотиками или алкоголем, третьи – сублимацию через работу и детей, четвертые – болезни, мигрени или депрессии. Позитивные варианты, как правило, не рассматривались. Сегодня такие выборы существуют, и, какими бы болезненными те ни были, они не так плохи, как застрять в ячейке, мешающей индивидуации супругов. Невзирая на добрые намерения и желания эго, правда выйдет наружу. Требуется мужество, чтобы пристально изучить эту ячейку, вобравшую в себя надежды и потребности двух людей, зато мужество исцеляет, помогает восстановить целостность и подарить жизнь после смерти.
Вера в волшебника-Другого не несет в себе ничего, кроме жестокого самообмана. Если вам кажется, что такой человек есть, можно с уверенностью утверждать, что это проекция. Если по прошествии длительного времени мы все еще находимся под опекой Другого, высока вероятность того, что мы попали в зависимость, которая сознательно или бессознательно подпитывается и поддерживается Другим. Этими словами я вовсе не ставил целью принизить мощную поддержку, которую партнер может оказать нам в нашем странствии. Я лишь хочу сказать, что мы всегда бежим от колоссальной ответственности за свою собственную жизнь. Я был знаком с одной весьма компетентной в своей сфере женщиной, которая однажды утром выставила мужа за дверь и в тот же день «подцепила» следующего супруга. Несмотря на высокий профессионализм, она так и не рискнула жить своей жизнью и вести нелегкий внутренний диалог.
Когда человек набирается мужества обратить взор внутрь себя, он получает возможность открыть дверь, ведущую к заброшенным частям собственной личности. Сняв с партнера непосильное бремя – воплощать смысл вашей жизни, – вы получаете стимул активизировать свой потенциал.
Недавно мне удалось послушать, как разыгрывались классические гендерно-ролевые партии, записанные в раннем детстве на наши внутренние кассеты. Оказавшись на грани развода, муж и жена обвиняли друг друга в том, как сложилась их жизнь. Мужчина заявлял, что вкалывал изо всех сил, чтобы добиться успеха, построить профессиональную карьеру и обеспечить семью. Он ответственно трудился, но внутри него росло негодование, вызванное отсутствием личной жизни. Гнев его обратился внутрь, началась депрессия, и в конце концов он пришел к выводу, что ему придется либо развестись, либо умереть. На что жена возразила, что все это время играла роль хранительницы домашнего очага, заботилась о нем и детях, совершенно забросив свои профессиональные устремления. Она также пребывала в депрессии.
Очевидно, жертвами были оба супруга. Эти партии были прописаны за них, и они исполняли их в меру своих способностей так же, как делали их родители, копя все двадцать лет внутри себя раздражение. Каждый внес свою лепту в общее несчастье, но чего можно ожидать от двадцатилетних юнцов, кроме как разыгрывания сценария первой взрослости? Они хорошо послужили институту брака, а вот сам институт не очень-то им помог. Смогли бы они остаться вместе или нет, зависело от взаимной приверженности личностному росту.