Перезагрузка

– Вот именно, не надо верить всему! – поддержала я. Хотя на душе у меня, если честно, скребли кошки. Слухи – это дело такое… Вот взять Мертвеца. Ведь вовсе не ерундой оказались все эти слухи про него. Хорошо, пусть он не зомби. Но этот его близнец на груди, да ещё тот факт, что они вдвоём какое-то психоизлучение генерировали. Иволга прям восторгом захлёбывалась. Хотя вскрытие, сказала она, ничего особенного не показало. Обычные сиамские близнецы. Или организменная опухоль. Видимо, эти их сверхспособности никаких дополнительных анатомических структур не требовали, как Зильбер предположил.

Пусть не скелеты в противогазах. Но что-то же там есть ненормальное! Зловещее. Слухи на пустом месте не возникают.

Обычно мы там ничего не видели, потому что надевали защиту и быстро проходили то проклятое место. Я, конечно, надеялась, что и сегодня так же обойдется.

Хотелось отвлечься. Я посмотрела на Севера.

– Север, а ты, выходит, до войны учителем был? Как Семёнов?

– Не совсем как Семенов, – возразил Север, – тот директором школы был. А я простой учитель истории в средних и старших классах.

Истории. Выходит, раньше учителя разные были. Наверное, было так: один преподавал только историю, другой только биологию… Это логично. Не может же один человек все знать. Семёнов вроде может – но у него в школе только читать и писать в основном учат.

– Ты бы мог у Семёнова тоже про историю рассказывать, – заметила я.

– Да нет смысла, – уныло ответил Север, – в истории никакого смысла нет.

– Почему? – удивилась Леди.

– Потому что кончилась история! Ты вот постарше, ещё училась наверное, в школе, может, в институте.

– Какой институт, – буркнула Леди, – я из простых. До войны продавщицей была.

– Ну хоть школу закончила. А эти ребята, – он кивнул на меня, – хорошо, если грамоту знают. Как наша Маус. Продвинутые. Остальные вообще не знают ничего. Пока ещё техника какая-то работает, завод. Но чтобы она работала, нужно много инженеров, техников. Которые гораздо больше знают, чем просто грамота. Кто будет их учить? Некому. И насколько мне известно, в других государствах дело не лучше обстоит. В Китае бои какие-то идут… маоисты там, сама компартия тоже раскололась на три части. США в развалинах, как и у нас – во время войны их китайские подводные лодки разделали. В Австралии ещё, может, кто-то есть, не знаю. Япония под воду ушла. Всё, цивилизация агонизирует. Нам пока кажется, что всё нормально, даже Завод открылся, что-то строится, что-то производится. Но это до поры, до времени. Без образования цивилизация не выживет. А давать образование как Семёнов, благотворительное – смысла нет. Уже через пятьдесят лет те, кто не умрёт от эпидемий – а биологическая угроза только нарастает – начнут вытачивать топоры. И племена образуют. И скажите мне, девочки, какой смысл изучать историю, которая уже закончилась? Какое это вообще теперь имеет значение?

– Ну не знаю, – ответила я, – просто интересно. Мне вот интересно знать, что там раньше было. Вот кому, к примеру, памятник стоит на Площади?

– А-а… это Ленину памятник, – пояснил Север, – раньше в каждом городе строили.

– А кто это такой, Ленин?

– Неоднозначная личность, – ответил Север, подумав, – с одной стороны, он много сделал для образования мощного государства в России… в тяжелое, критическое время взял практически единоличную власть в свои руки и железной рукой заставил всех слушаться. Он и его преемник фактически спасли российское государство от распада. С другой стороны, он все-таки был кровавый диктатор… приказывал попов расстреливать. Красный террор… Я уже не говорю о его преемнике, тот вообще был чудовищем.

– Не понимаю, – высказалась я, – зачем ставить памятники неоднозначным личностям. Поставили бы хорошим. Однозначно хорошим.

– Были и такие памятники. Но сейчас мало что уцелело.

Мы уже дошли почти до зданий, и мой МКС выдал человеческим голосом «Внимание! Превышение фона!»

– Стой! Надеть плащи и противогазы! – скомандовала я. Плащи у нас современные, типа очень тонкой пленки. Она тонкая, но не пропускает излучение. В принципе, нас и форма защищает, здесь не так уж сильно фонит. Но пленку потом легко обеззараживать, чтобы с формой не возиться. Ну и противогазы, чтобы не дышать зараженным воздухом.

Облачившись, мы двинулись дальше. В первых двухэтажках было, как водится, пусто. Может, там и бродили зомби в противогазах, но мы их не видели.

Чем дальше мы углублялись в район построек, тем тревожнее мне становилось. Да, я сама сказала, что это чушь. Нас так инструктировали. Если командир сам боится, то бойцы тем более обоссутся. Но если честно, мне было страшно. Дыма без огня не бывает, что-то страшное тут и в самом деле ходит… И кто сказал, что мертвецы – такая уж чушь? Кто знает, как вообще действуют все эти бомбы, радиация? Каких только мутов сейчас нет… в общем, если честно, у меня зуб на зуб не попадал. Но я шла, конечно, вперед. А куда деваться?

Движение впереди хлестнуло по напряженным нервам. Я вскинула автомат, палец на спуске. Зомби, не зомби, сейчас узнаем, сволочь…