Читаем Периваньес и командор Оканьи полностью

Их получить; он похвалы

Достоин всяческой и славы,

Я о Хуане де Веласко

Вам говорю. И дон Диего

С ним Лопес де Эстуниига,

Кого верховным мы судьею

Кастилии зовем. И с ним

Уполномоченный короны

По сбору войск. Сказать довольно

О нем, что Гомес он Манрике,

О славных подвигах его,

Деяньях редкостных и дивных

Немолчно говорят Гранада

С Кастильей. С ними оидоры

Из королевского суда,

Там Перо Санчес дель Кастильо,

Родригес там из Саламанки,

И Перианьес...

Командор

Погоди,

Как Перианьес? Ты не видишь?

При этом имени вся кровь

Моя застыла...

Леонардо

Вот забавно!

Об оидорах королевских

Я говорю с тобой, а ты

Воображаешь, словно это

Наш Периваньес из Оканьи!

Командор

Тебя я только что просил

Мне рассказать о королевском

Походе, об его причинах,

Но слушать больше нехватает

Терпенья у меня. Итак,

Ведя с собою цвет Кастильи,

Король наш выступил в поход

К пределам тем, что защищают

В угоду злобному гранадцу

Те люди, что платить не склонны

Законной дани королю?

Леонардо

Да, это так.

Командор

Тогда послушай.

Одно тебе сказать хочу я,

В чем вижу важность для себя.

Пока в Толедо съездил ты,

Свой план привел я в исполненье.

Я Периваньеса к себе

Позвал и объявил ему,

Что мне угодно капитаном

Его назначить и поставить

Над сотней из крестьян моих,

Чтоб он готовился к походу.

Он усмотрел в том честь большую

(Так это было бы, когда б

Подкладкой не служил для чести

Позор грядущий), и теперь

Ее он заслужить стремится,

Он тратит деньги на наряды.

Вчера на площадь, Леонардо,

Он вывел роту, а сегодня,

Как мне сказал Лухан, намерен

В Толедо выступить он с ней.

Леонардо

Прекрасно! И тебе Касильду

Оставит он на попеченье

Такой же гордой и суровой

В ее невежестве крестьянском,

Как прежде?

Командор

Да, но согласись,

Муж не вернется очень долго.

А между тем моя любовь

Окажет действие такое ж

На сердце, как вода на камень,

Свергаясь с высоты. Что это?

За сценой слышен барабанный бой.

Как будто барабаны?

Леонардо

Да,

Его ты слышишь барабаны,

Не сомневайся.

Командор

Твой поручик

Пускай идальго приведет

Сюда на площадь. Захвати

И ты оружье, Леонардо,

Так лучше мы крестьян обманем.

Они увидят: для смотра

Свою ты тоже вывел роту.

Леонардо

Вот и они. Дождись меня!

(Уходит.)

Входит Периваньес со шпагой и кинжалом; он предводительствует

ротой забавно вооруженных крестьян; среди них Бляс и Белярдо.

ЯВЛЕНИЕ II

Командор, Периваньес, крестьяне.

Периваньес

Я, ваша светлость, прихожу

К вам пред походом попрощаться.

Командор

Любезны вы, я рад признаться.

Периваньес

Я на войне вам послужу.

Командор

Сеньору королю служите...

Периваньес

Ему и вам...

Командоp

Пусть так.

Периваньес

Ему

По долгу, вам же - потому,

Что вы мне честь воздать хотите.

Кто я? Сермяга да кирка

Вот все, что видеть я достоин,

И вдруг я капитан и воин,

В хоругви конного полка

У короля!.. Но не доходит

Молва о нас так далеко

Король стоит так высоко,

Пять чувств моих так превосходит.

Все вы... Продли господь вам век!

Командор

Вас, Педро, возврати со славой!

Периваньес

Как я одет?

Командор

Недурно, право!

Совсем как знатный человек.

Периваньес

Сейчас я запасусь отвагой...

Не знаю, как и попросить...

Командор

О чем? Готов я вам служить.

Периваньес

Ах, ваша светлость, этой шпагой

Меня вы опояшьте!..

Командор

Рад.

Где шпага? В рыцарское званье

Я возведу вас в назиданье

Потомству. Вы - прямой солдат.

От вашей доблести недаром

Высоких подвигов я жду,

И вас в дворянство возведу

Одним я рыцарским ударом.

Периваньес

Сеньор, вот шпага, вот она!

Меня ударом удостойте.

Командор

Я сам надену вам, постойте,

Раз мне служить она должна.

Беляpдо

Ну, Бляс, теперь не место лени

Идальго станет он сейчас.

Бляс

А мы при чем?

Беляpдо

Да что ты, Бляс,

Вся суть в тебе! Стань на колени!

Бляс

Вот вам, Белярдо-старичок,

Его мечом бы надлежало

Ударить, а?

Беляpдо

В ослице чалой,

В седле и в сбруе я знаток.

Как рыцарей вооружают

У нас в Кастилье, хоть я стар,

Не знаю...

Командор

Вот, прими удар!

Периваньес

И все?

Командор

Поклясться подобает

Служить сеньору королю

Мечом и господу владыке.

Периваньес

Клянусь я в том, господь великий,

Что честь им защищу мою.

Но эту честь, раз сами шлете

Вы на войну меня, должны

Вы оберечь, сеньор страны,

И вы ее обережете.

Молодожен, я вам вполне

Жену и дом свой доверяю,

Вы защитите их, я знаю,

Пока я буду на войне.

Они, как ваша светлость знает,

Дороже мне, чем жизнь моя.

И хоть вполне уверен я,

Что им ничто не угрожает,

Все ж справедливо, чтобы их

Оберегали вы по праву.

Сеньор, разумны вы на славу

И справедливость слов моих

Поймете... С честью не сравнится

Ни жизнь, ни все, что в доме есть.

Кто знает, что такое честь,

Тот на нее не покусится.

Вы опоясали, сеньор,

Меня здесь шпагой - честь большая

(Когда не так, тогда не знаю,

Что мне и думать). С этих пор

Равны мы честью. Без обману,

Храня величие свое,

Должны вы защищать ее,

Иль я на вас истцом предстану.

Командор

Я сам, когда солживлю в чем,

Вам разрешу истцом явиться.

Периваньес

Так пусть случится, что случится!

Теперь, друзья мои, идем.

Крестьяне уходят и с ними Периваньес.

ЯВЛЕНИЕ III

Командор один.

Командор

Во мне смущенье вызывает

Такая речь... Что скрыто тут?

Он хочет звать меня на суд

Иль местью мне он угрожает?

Да нет! Виновною мечтой

В его невинности я, право,

Ищу какой-то смысл лукавый,

А он невинен предо мной.

Но вдруг... Так что ж меня тревожит?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
Зависимая
Зависимая

Любовник увозит Милену за границу, похитив из дома нелюбимого жениха. Но жизнь в качестве содержанки состоятельного мужчины оказывается совсем несладкой. В попытке избавиться от тоски и обрести былую независимость девушка устраивается на работу в ночной клуб. Плотный график, внимание гостей заведения, замечательные и не очень коллеги действительно поначалу делают жизнь Милены насыщеннее и интереснее. Но знакомство с семьей возлюбленного переворачивает все с ног на голову – высшее общество ожидаемо не принимает ее, а у отца любовника вскоре обнаруживаются собственные планы на девушку сына. Глава семьи требует родить внука. Срочно!Хронологически первая книга о непростых отношениях Милены и Армана – "Подаренная".

Алёна Митина-Спектор , Анастасия Вкусная , Евгения Милано , Тори Озолс , Ханна Форд

Драматургия / Современные любовные романы / Эротическая литература / Романы / Эро литература
Как много знают женщины. Повести, рассказы, сказки, пьесы
Как много знают женщины. Повести, рассказы, сказки, пьесы

Людмила Петрушевская (р. 1938) – прозаик, поэт, драматург, эссеист, автор сказок. Ее печатали миллионными тиражами, переводили в разных странах, она награждена десятком премий, литературных, театральных и даже музыкальных (начиная с Государственной и «Триумфа» и заканчивая американской «World Fantasy Award», Всемирной премией фэнтези, кстати, единственной в России).Книга «Как много знают женщины» – особенная. Это первое – и юбилейное – Собрание сочинений писательницы в одном томе. Здесь и давние, ставшие уже классикой, вещи (ранние рассказы и роман «Время ночь»), и новая проза, пьесы и сказки. В книге читатель обнаружит и самые скандально известные тексты Петрушевской «Пуськи бятые» (которые изучают и в младших классах, и в университетах), а с ними соседствуют волшебные сказки и новеллы о любви. Бытовая драма перемежается здесь с леденящим душу хоррором, а мистика господствует над реальностью, проза иногда звучит как верлибр, и при этом читатель найдет по-настоящему смешные тексты. И это, конечно, не Полное собрание сочинений – но нельзя было выпустить однотомник в несколько тысяч страниц… В общем, читателя ждут неожиданности.Произведения Л. Петрушевской включены в список из 100 книг, рекомендованных для внешкольного чтения.В настоящем издании сохранена авторская пунктуация.

Людмила Стефановна Петрушевская

Драматургия / Проза / Проза прочее