Персидская литература IX–XVIII веков. Том 1. Персидская литература домонгольского времени (IX – начало XIII в.). Период формирования канона: ранняя к

И все же смысловым ядром книги, как и в зийарат-нама (путеводитель для паломников), является описание святых мест и мест паломничества мусульман того времени. В «Сафар-нама» читатель найдет детальную картину священного города Мекки с подробным описанием обрядов большого (хадж) и малого (‘умра) паломничества. Часть книги, посвященная Иерусалиму (Бейт ал-Мукаддас), где тоже побывал автор, содержит характеристику всех святынь, связанных с жизнью и деяниями пророков, почитаемых мусульманами, христианами и иудеями. Описание ансамбля Храмовой горы, включающее перечисление всех построек, их форм, расположения и размеров, столь подробно, как будто его составил заинтересованный профессионал, архитектор или строитель. В ряде случаев описание святынь смыкается с описанием «диковинных вещей». Так, упоминая христианский храм Вознесения в Иерусалиме, Насир попутно рассказывает об иконах: «Внутри она (церковь) украшена румийскими шелками и покрыта различными изображениями. Повсюду виднеется чистое золото и во многих местах имеется изображение Иисуса, мир да будет с ним, верхом на ослице… Картины эти покрыты лаком из сандалового масла и защищены большим стеклом, чрезвычайно прозрачным, так что не нужно никакого покрова. Сделано это для того, чтобы на картины не садилась пыль и грязь. Слуги каждый день прочищают эти стекла». Иногда он специально подчеркивает, что говорит о чем-то необычном: «Кроме того, из дивных вещей (навадир) мечети Бейт ал-Мукаддас я видел еще и дерево гурий».

Отметим, что единственная стихотворная вставка в «Сафар-нама» принадлежит перу самого Насир-и Хусрава, располагается в завершающей главе произведения и выполняет композиционную функцию оформления концовки сочинения:

Если долго в этом мире длятся беды и страданья,
Все ж и счастию, и горю здесь всегда конец приходит.
День и ночь для нас ничтожных свод вращается небесный,
День уйдет, ему на смену тотчас же другой приходит.
Мы из странствия вернулись… Из него вернуться можно,
В путь другой уйдем, оттуда к нам никто уж не приходит…

С одной стороны, это типичные стихи «на случай», посвященные окончанию путешествия. Их форма – кыт‘а – вполне соответствует назначению, поскольку именно она часто служила для создания стихотворений по конкретному поводу, в том числе и экспромтов. С другой стороны, стихотворение тяготеет к жанровому регистру зухдийат, для которого характерны рассуждения о тщете земного бытия и быстротечности человеческой жизни, что соответствует общему благочестивому настрою сочинения.

Весь комплекс жанровых составляющих книги свидетельствует о том, что автор стремился привлечь максимальное количество слушателей разного социального достоинства и вероисповедания. Очевидно, что, ориентируясь на запросы аудитории, которые отлично знал, Насир-и Хусрав придал своему дневниковому повествованию не только познавательный, но и в значительной мере занимательный и назидательный характер.

«Кабус-нама»

Первым полностью сохранившимся произведением в жанре поучения на новоперсидском языке считается книга «Кабус-нама», составленная в 1082 году.

Автор этого произведения – ‘Унсур ал-Ма‘али Кай-Кавус ибн Искандар (1021–1098) происходил из династии Зийаридов, некогда грозных правителей Табаристана, области на южном побережье Каспия. Книга, адресованная сыну Кай-Кавуса Гилян-шаху, была названа «Кабус-нама» в честь деда сочинителя, самого известного из правителей зийаридской династии, прославленного арабоязычного прозаика-стилиста и поэта Кабуса ибн Вашмгира (976–1012).