Персонажи карельской мифологической прозы. Исследования и тексты быличек, бывальщин, поверий и верований карелов. Часть 1

ФА. 3264/32. Зап. Лавонен Н. А., Степанова А. С. в 1991 г. в д. Улялега от Сергеевой Н. И.

97

Лесной мужик с собакой

Lähemmä Honkalampih nuotalla, kaksi tytärtä, mie cikon kerällä, toisesta talosta molod’oz. Mie se olen vanhin, kaheksatoistas vuosi matkuau. Sykysyisie öitä Honka-lammissa, sielä mecässä. Illalla kun olemma lammissa, panemma verkkuo veteh, puutteselkyä lasemma, maihuamma joka paikasta, no nuoruus aika, se on nuoruusaika, ei ni ketä ni missä ole. Silloin oli rauha kulkie, hot’ sie helvetissä ole, ni ei kyllä pitän varata, nyt et mäne. Šiitä suamma honkua, rupiemma muata. Nei uinottih nuoremmat, a myö Fetosjarukan kerällä valvomma. Kuuletko sie, sanou, koira haukkuu lammin takana. Kuulen, mie sanon. Se kun niin räyrättäy-räyrättäy, äräjäy pahalla tapua. A toini nuotta on siinä toisessa lammissa, ei etähänä, ukko se oli siinä lammissa ni, sanou: “Mies astu sanou, mecältä, astuu, napit kiilletäh, meccämies, sanou, suuri“.

Mie sanoin: “A koira?“ Pentu, sanou, koira.

No ni se mäni meijän kautti koirijen kerällä mecällä. Meilä se ei näkyn, a se ukko näki, sanou, ei ni vovse ole ihmisen näköni.

Пошли на Хонкалампи с неводом, две девушки, я с сестрой, да с другого дома молодёжь. Я там старшая, восемнадцатый год идёт. Осень была, Хонкалампи там, в лесу. Вечером были на ламбе, опустили в воду сети, болтаем обо всём. Ну, молодость, это молодость, нигде никого нет. Тогда было спокойно ходить, хоть в аду будь, а бояться не надо было. Сейчас не так. Находим там старую сосну, ложимся спать. Уснули, кто помоложе, а мы с Федосьей не спим. «Слышишь ли ты, – говорит, – собака лает за ламбой». «Слышу», – я говорю. Она так лает, так лает, рычит по-плохому… А на другой ламбе, не этой, недалеко, старик был на той ламбе, так говорит: «Мужик прошёл, – говорит, – по лесу идёт, пуговицы блестят, лесной мужик, говорит, большой». Я говорю: «А собака?» «Щенок, говорит, собака». Ну, так тот и проходил мимо нас с собаками по лесу. Нам это видно не было, а старик видел. Говорит: «Совсем на человека не похож».

ФА. 2220/21. Зап. Онегина Н. Ф., Лавонен И. в 1975 г. в д. Кестеньга от Кондратьевой М. А.

98

Благодарность медведя

Yhten kerran kezäl lähti akku marjah. Keräi marjua mecässä pitkäh, sit kaccou: ga tulou kondii vastah. Kondii jouksou rammattau akkah kohti. Akku jo pöllästyi, rubei pagenemah, kondii jälles. Kondii tabai akan, jo loapan oijendi hänelle edeh. Akku rubei kaccomah kondien loappua – kaccou ga loapas on oksu. Sit akku sen oksan otti sie. Akku rubei pagenemah iere kondies. Kondii tuli, akan istutti istumah, kiven pani akalle yskäh. Hän lähti matkah eccimäh lihua akalle palkaksi. Akku istui, kahtet suutkat sit. Kaccou, ga tulou-cahkau. Kaccou ga lehmän jalgu hammaskeskes. Kondii tuli, otti kiven akal yskäs, ieres vieretti. Lihan, jällän akalle pani yskäh “palkaksi“. Kondii akan yläh nosti, jalgah kumardih, iče lähti meccäh. Sen jälgeh akku kodih tuli.

Однажды летом пошла женщина за ягодами. Долго собирала ягоды в лесу. Смотрит: медведь идет навстречу. Медведь бежит, хромает, прямо к женщине. Она испугалась, начала убегать, медведь следом. Медведь поймал женщину, уже лапу выставил вперёд. Женщина стала смотреть на лапу медведя, смотрит – а в лапе заноза. Женщина вытащила эту занозу. Женщина стала убегать от медведя. Медведь подошёл, усадил женщину и камень ей на колени положил. Он пошёл мясо искать, чтобы заплатить женщине. Женщина сидела двое суток. Видит – идёт, кряхтит. Смотрит – коровья нога в зубах. Медведь подошёл, взял камень у женщины с колен – выкатил вон. Мясо, коровью ногу женщине на колени положил – «заработок». Медведь женщину поднял, в ноги поклонился, а сам в лес ушёл. После этого женщина домой пришла.

ФА. 132/114. Зап. Герасимов в 1936 г. в д. Обжа Олонецкого р-на от Кононова У. М.

99

Хозяин леса ходит

– A mecänisännästa mitä olet kuullut?

– En ni mitä, jotta tiälä kävelöy, rasajau vain. Olen mie sitäi nähnyn.

– Mecänisäntyä?

– Niin. Myö kun tuolla heinällä olimma Katoslammissa, niin toista puolta lampie vain astuu lampirannassa. Myö olimma syömässä, cäijyö keittimä, kacomma, sielä vain astuu.

– Mimmone se oli?

– Musta ta siitä sillä on oikein piä muassa, niin, ta korvat lyhykkäiset, typpänät ollah.

– Onko se mies vain onko se naine?

– Oi-ka пеГГijaikani! Käpälät on niin suuret.

– Ka kontie se oli?

– Niin oikein suuret, sehän on voimakas.

– Työ kontieta sanoitta. A tätä leesoita?

– En tiijä, en mie ole.

– А о хозяине леса что слышали?

– Ничего, кроме того, что ходит здесь, [ветки] лишь трещат. Я и видела его.

– Хозяина леса?

– Да. Мы были на сенокосе там в Катослампи, и на другой стороне лам-бы – идет по берегу. Мы ели, чай сварили, смотрим: идет там.

– Какой он был?