Персонажи карельской мифологической прозы. Исследования и тексты быличек, бывальщин, поверий и верований карелов. Часть 1

– Не надо говорить, потому что он тогда потревожится. Его не надо тревожить. Он такой – очень пузатый, важный хозяин (выключи ты магнитофон, я тогда расскажу). Это такой хозяин в лесах. Ну как не помню, как его называют по-карельски. Это по-русски, а вот Иван сын Ивана идёт, его следы видны. И никого не потревожит, надо сказать по-карельски Иван сын Ивана, они всегда так упоминали. Ну, там он прошёл, следы были, Иван сын Ивана. Они не говорят иначе, потому что такой хозяин.

ФА. 2649/47. Зап. Лавонен Н. А. в 1981 г. в д. Тухкала от Кирилловой M. Н.

104

Пастух и медведь

– Miten teillä kontieta kucuttih?

– Sillä on nimi: kontie ta pöppö, karhu ta mämmikäpälä ta se on hänen kaikkein pehmein nimi, vaikka mesikäpälä i mämmikäpälä. Hän vet on ice, mi hän on, nimitetäh häntä siksi isännintä myöfen, no nin hänen on se mesikämmen… No sanottih nämä naiset, jotta tuola oli heilä Matr’o paimenena ja marjamiehet tultih, se oli vain kolhoosin karja muka. Marjamiehet tultih, jotta: “Matr’o, siekö olet paimenena?“ Hän oli nastojascoi paimen, ei vuoroloina: “Mikäs on nyt tullun?“ “Oi-voi-voi, kun oli karhu karjassa“. “Ka mitäkä hän luati?“ “Ei ni mitä kun käveli“.

“Anna kävelöy, karhulla se tooze on valta kävellä, hänen se on meccä se“. “Ka oi-voi-voi, eikö hän mitä ma?“ “Sillä eule mitä dieluo!“ “Etkö sie lähe sinne karjah?“ “Mie lähen illalla sinne käymäh. Mie kuuvelta lähen käymäh. Antakkua vain hänellä kävellä, karjalla tai sillä karhulla yhessä, kyllä hän tietäy, jotta se on mua yhtehini, a evähät ollah erikseh“. Akka kävi illalla niin kun ainakin karjah sen pois, a karhu se jo mäni ennen akkua. Saneltih, a mie se en tiijä, onko se niin.

– A miten sie sanoit, jotta pöpönkynsi pitäis olla?

– Ka se se pitäis olla pöpönkynsi sillä liävämiehellä tai vielä lempie nostuaissa pitäis olla, pitäis olla se kynsi niin… Kallehessa paikassa pitäis pityä, säilyttyä, jotta ei kaikin kapisseltais, anna hän olis tsieloina, jotta emännällä tai. Sillä oli akalla tässä, tässä ristinkoittanassa se karhunkynsi.

– Как у вас медведя называли?

– У него имена: медведь да бука, медведь да солодоволапый, лапа и это его самое нежное имя, только солодоволапый и медоволапый. Он ведь сам то и есть, каким его называют, такой и хозяин, поэтому он и медовая ладонь… Женщины рассказывали, что там была у них пастухом Матре, колхозное стадо было. Пришли ягодники, ходили за ягодами: «Матре, ты в пастухах?» Она была настоящим пастухом, не по очереди. «Что случилось?» «Ой-ёй-ёй, медведь в стаде». «А что он сделал?» «Да ничего не сделал». «Пусть ходит, медведь тоже волен ходить, его это лес!» «Ой-ёй-ёй, не сделает ли он чего?» «Нечего ему делать». «Так ты не пойдёшь к стаду?» «Я вечером пойду туда. Я к шести часам пойду, схожу. Дайте только стаду и медведю ходить вместе. Уж он-то знает, что земля общая, а еда порознь». Женщина сходила вечером, как всегда, в стадо, а медведь ещё до неё ушёл. Рассказывали, а я не знаю, так ли это.

– А почему говорили, что надо бы иметь коготь буки?

– Дак коготь буки должен бы быть и у скотины, и когда лемби поднимают, нужен был этот коготь… В недоступном месте надо бы держать, беречь, чтобы не все трогали, чтобы целым был, у хозяйки. У женщины он был рядом с крестиком, этот медвежий коготь.

ФА. 2645/26, 27. Зап. Лавонен Н. А., Федотова В. П. в 1981 г. в д. Софпорог от Мастинен E. М.

105