Персонажи карельской мифологической прозы. Исследования и тексты быличек, бывальщин, поверий и верований карелов. Часть 1

Лесная девушка, мудрая дева,
Золотой король леса,
Я не запрещаю колокольчик слушать,
Запрещаю в стадо ходить.

Он послушается, он не придет, если выпустишь корову на выпас в рукавицах.

ФА. 2731/20. Зап. Лавонен Н. А. в 1983 г. в д. Амбарное от Терентьевой М. И.

107

Лес придет в движение

Jos ukkonen jyrisee jäihen aikaan, niin mettä liikkuu, s.o. karhuja on paljon.

Если гром гремит во время ледостава, тогда лес придет в движение, т. е. медведей будет много.

НА. 5/1/252. Зап. В. Кауконен в 1942 г. в д. Пирттилахти от В. Трохкимайнена.

108

Лебедь как женщина

Joucenta ei soa ampuo. Se ennen ylen suuri reähkä, sanottih, tulou. Ennen vahna rahvas sanottih, että se on niin kuin naisihmini. Hänellä on reähät, jouccenella niin kuin naisella. Jotta sentäh ei. Ei, ei, ei… Tai Pekka sanou: sitä ei pie tappoa, ei. Se niin panalla iänellä iäntäy. Ei, ei, ei sitä tapettu.

Skokuna, šanotah, on Jumalan boabo. Miula yksi naini sano: se oli Jumalan boaboinun, konsa oli Jumala syntyn. Ta sitä ei pitäis niisi koskie. Jotta skokunalla on niisi omat vihat. No.

Лебедей нельзя стрелять. Раньше говорили, это очень большой грех. В старину люди говорили, что она словно бы женщина. У нее грехи, как у женщины. Вот из-за этого нет. Нет, нет, нет… И Пекка говорит: ее не надо убивать, нет. Она таким плохим голосом голосит. Нет, нет, не убивали ее.

Лягушка, говорят, божья повитуха. Мне одна женщина сказала: она Бога приняла, когда Бог родился. Вот за это ее не надо бы трогать. Что у лягушек за это [за убийство] своя злоба [гнев, болезнь].

ФА. 3349/4. Зап. А. С. Степанова в 1996 г. в п. Калевала от Леттиевой А. А.

109

Лебедь – это ангел

No sidä ei kossettoa. Sidä sanottii iellä meilä, niikui n’eicyt libo lapsi, ku mladencca libo ken kai ciärähäni.

– Eikä i pesyä?

– Ei, ei, niidä ei kossettu.

– Oliko teilä jouccenia?

– Oli meilä joucenda… Iellä vet sovsem ei annettu jouccenie tappua, ei, meilä ei anettu i sovsem. Sanotaa joucen on niikui angeli, sv’atoi. Ei jouccenie iellä tapettu, ei, meilä ei sovsem jouccenie tapettu. Joucenda oli, kui lähetää… ku pajatetaa poigazien kerala. A toicci mänet sinne keveälä lehtee libo mih lähet, ni sen gnezdan niät, jouccenet siih nurmen randah on pandu mättähilä, jäicät tobiet. “Oi, n’ämä on jouccenen jäicät, ei piä koskie“. Ei niidä annettu, vielä i sorzijen jäiccöjä koskie iellä, što ei pie liikuttua, ni ei tubs nescast’jua.

Ласточку не трогали. Раньше нам говорили, что она как девушка или ребенок, как младенец – ласточка.

– И гнездо?

– Нет, нет, этого не трогали.

– Были ли у вас лебеди?

– Были у нас лебеди… Раньше ведь совсем не разрешали лебедей убивать, нет, нам совсем не давали. Говорят, лебедь – словно ангел, святой. Раньше лебедей не убивали, нет, у нас лебедей вообще не убивали. Лебеди были совсем близко… как пели с птенцами. А иногда идешь там весной за листьями, или за чем еще пойдешь, и гнездо её увидишь. Лебеди их делали на краю луга на кочке, яйца большие. «Ой, это яйца лебедя, не надо трогать». Их не разрешали, еще и утиных яиц [не разрешали] раньше трогать. Не надо тревожить, чтобы несчастья не случилось.

ФА. 2362/15. Зап. Ремшуева Р.П. в 1976 г. в д. Сяргозеро от Евдокимовой К Н.

Фитоморфные образы хозяев леса

110

Живые деревья

Tukat levälleh ei oldu nikonzu. A nygöi kui tukkii pietäh ga… Tukkii ei pidäs nengaleite, en tiije… Enne tukkoa ei käskietty tuulen selgäh peästeä. Tukku gu tuulen selgäh puuttuv, men tiije miittumah puuh puuttuv. Puuttuv sie, on kaksi puudu erästy nengaleite rinnakkai. Sit tuulel sidä lekuttav, vädzäitäv, sit mugagi rubiet elämäh, vädzizemäh. Enne kuolet…

Meijän t’otka, maman sizär, meccäh meni, koivu da leppy oldih (vai Henno hoabu) punaldettuhes nengaleitten. Ei fotkal, died’äl, diedäl meijän, vai tädil lienne, en musta kudoal. Sit sidä kiskoi, kiskoi: “Midäbo, sanou, nygöi riput, et anna?“ Sit i peäzi, lähti. Dai rudzu roiteh: “Sinä minun akal peän leikkait“. Yksi puu jäi seizomah, a toizen häi leikkai. Vot… Dai puut ollah elävät vikse. “Sinä, – sanou, – minun akal peän leikkait“… Enne muga oli…

Волосы распущены никогда не были. А сейчас как волосы держат дак… С волосами так не надо бы, не знаю, но… Раньше волосы нельзя было на ветер пускать. Волосинка как на ветер попадет, кто знает, на какое дерево она упадет. Попадет, а там два каких-нибудь дерева рядом. Ветром их качает, скрипят – вот тогда так и будешь жить – скрипеть. Раньше умрешь…