Персонажи карельской мифологической прозы. Исследования и тексты быличек, бывальщин, поверий и верований карелов. Часть 1

В лесной избушке неспокойно спать. Надо было обязательно заговор знать, когда один идёшь. В каждую избушку ещё и не надо было идти. Там будто пугает. Со мной хоть и не случалось, мой отец вспоминал, что у них был. Они ещё вдвоём были. Вошли в избушку. Там в избушке пугало (недавно эта избушка сделана), никто там спокойно не мог спать, что-то там пугало. Ну, он, ныне уже покойный, говорит, что пришли, белок освежевали, сварили, поужинали, легли спать. Пришёл кто-то к большой сосне перед избушкой и начал её рубить. Мы слушаем, кто сейчас пришёл, кто там ходит, кто пришёл. Отец-покойник дверь даже приоткрыл – не видно никого. На улицу вышел, нет ни следов, ни сосны, ничего. Ну, они вошли снова в избушку, смотрят: нет никого. Пришёл второй раз, говорит: «Выходите вон, мы придём в эту избушку, а вам тут нечего, идите прочь». Ну, им пришлось посреди ночи выйти прочь. Не дало покоя. Не видно ни следов, ничего, а велит: «Идите по-хорошему вон!»

– Совсем настоящим голосом говорило?

– Совсем настоящим голосом.

– Мужским или женским голосом?

– Мужским, мужским. Это только мне отец рассказывал. Со мной не говорило. Я спал и один, и вдвоём, мне не говорило. Эту избушку все мужчины боялись.

– А почему эта избушка стала такой плохой?

– А кто знает, почему она стала. Этого не могу сказать.

ФА. 2219/3. Зап. Онегина Н. Ф., Лавонен Н. А. в 1975 г. в д. Кестеньга от Васильева А. В.

236

Длиннозубый вползает в избушку

– A meccäpirttih jos yökse jäit, mitäpä piti mataa?

– Kirves panna kynnyksen alla… hospodi plahoslovi, tervaksie poltat…

Kokkosalmessa oli mies yksi… oikein meccäh kävi. Hänellä oli koira, sillä oli

Kuturi nimi. Mecällä käveli päivän, siitä pirtin sen lämmittäy. Mecässä ollah, selkosessa ne pirttiset, no. No ukko kuulou (ice vähäsen savotiu uinota) koira näilläh hyrskähtelöy vähäsen haukkumah, kuin ei ni mitä. Kun kaccou, kun pirttih viäntäytyy, ihan on kaksin kerroin, kun ovesta tulou, vetäytyy, hampahat pität, ta niin ukolla sillä piällä, no. Ta ukko kun sieltä komeutuu ja suau kirvehen ta se pyyhällyttäy meccäh. A koira ei sen kummenin haukkun häntä i vovse, vot. Painajaiset ollah mecässä (niillä on nimi painajaiset).

– Ni sellain se mäni, karkuu se mies, niin?

– Ei ni kunne mies männyn, kun tuvan ovet umpeh, blagoslovicci, a se pakoh mäni painajaini, no.

– Se ihan näki häntä, se isäntä?

– Ihan näki, jotta ovesta kun tuli. Hänellä rohjo palo nuotillah vielä kiukuassa, kun lämmitti, niin ihan näki, jotta, i se oli niin strasnoi, jotta. A ilmanikuni muzikka kävijä hän oli.

– Olikko sitä vielä ken nähny, vain ei?

– Ka on ne toiset nähty, en siitä toisie tiijä. A se oli meijän, tässä eli toze, rodn’a oli, sano, jotta semmoni oli sluucai, jotta painajaini kun pirttih tuli, ni äsen hirvitti, tulou, niin pimiessä, yöllä. No, nyt kun sanou, ihan valkiella.

– Kerro, kerro vielä keliäpä vielä on cuudiutun?

– On sielä, omilla eläjillä on cuudiutun muinoin, kun piti mecässä vallan olla kalalla, tai heinällä koko äijät tai. A sattuu, painajaini tulou ihan nuoin tuosta.

– A mitäkä hiän siitä ruatau, kun tulou?

– Niin lujasta painau, jotta ei lase i kunne. A siitä šanotah, jotta pitäis käsie liikuttua lujasta ta kaimata hyvästi kirvehen kerällä.

– А если в лесной избушке на ночь останешься, что надо знать?

– Топор надо положить под порог: «Господи, благослави!», смолистых щепок сожжёшь. В Коккосалми был мужчина один. Часто в лес ходил (за всем в лес). У него была собака. Кутури звали. День ходил по лесу, потом избушку эту топит. В лесу есть такие избушки. Мужчина слышит (сам уже засыпает): собака немного начинает полаивать, но нет ничего. Как смотрит: в избушку вползает, вдвое согнувшись, в дверь проходит, вползает, зубы длинные, и так на мужчину того, но. Мужчина как вскочил, да схватил топор, да выгнал того в лес. А собака на это чудо не лаяла совсем, вот. Давители есть в лесу (у них имя – давители!).

– И так он ушёл, убежал тот мужчина, да?

– Мужчина никуда не убежал, закрыл крепче дверь, благословил, а тот убежал, давитель, да.

– Его прямо видел тот хозяин?

– Конечно, видел, в дверь раз пришёл. У него ещё горело в печке, раз топил, так прямо и видел. И что он был такой страшный. А видавший мужчина был, всю жизнь в лес ходил.

– Видел ли ещё кто его или нет?

– Так видели ли другие, я других не знаю. А это был, здесь жил, наш родственник. Говорит, что был такой случай, что давитель в избушку пришёл… говорит. Я вообще не видел, когда так давить приходит, тёмной ночью. Но тут так совсем светлым вечером.

– Расскажи, расскажи, кому ещё чудилось?

– Своим же и чудилось раньше. Надо же было в лесу бывать постоянно, всегда рыбачили, и всё время на сенокосе. И случалось, давитель приходит ни с того ни с сего…

– А что он делает, как придёт?

– Так сильно давит, что никуда не уйдёшь. А тут, говорят, надо бы сильно руками шевелить да прогнать хорошенько с топором.