Персонажи карельской мифологической прозы. Исследования и тексты быличек, бывальщин, поверий и верований карелов. Часть 1

Особенно трудными были случаи, когда гневался тот хозяин, которому уже много жертвовали. На таких водоемах следовало наиболее строго соблюдать все установленные табу: не шуметь, не свистеть, не смеяться, не ругаться, приходить только в положенное время. Рассказчик добавляет, что этому учил еще Вяйнямейнен (SKS. 18567). Водяной, привыкший к многочисленным дарам, – плохой дух (paha haltia). Он насылает самую тяжелую болезнь, самый опасный «нос» (nenä). Заслужить его прощение очень сложно, надо приходить много раз, а он все будет ждать новых приношений (SKS. 18568). Неслучайно карелы про человека, делающего все не так, как нужно, говорят: «On kuin pahan lammin vetehini. Он как водяной из плохой ламбы».

Иногда знахарь показывал свою власть над водяным; и, даже прося у него прощения, он демонстрировал прежде всего самому духу, что тот находится в услужении ему. В. Юриноя, рассказывая об обычаях своей родной деревни в начале XX века, описывает такой эпизод. Однажды Иро уже в вечерних сумерках мыла посуду на берегу. Нога соскользнула, и она упала в воду, и вот – разболелся зуб. После захода солнца деревенский знахарь Емельян повел девушку на то же место. «Перекрестись, помолись на северо-запад и кланяйся до земли», – велел он. И этого никто не должен ни видеть, ни слышать. Иро начала молиться и кланяться низко до земли. А Емельян тем временем взял деревянной плошкой воды, подул на нее и проговорил что-то тихим голосом, беззвучным шепотом, так, что слова терялись в бороде. Потом он подошел к Иро и прочел низким, мягким голосом, полным благоговения, прося прощения:

Прости, золотой король воды,
дух воды любимый,
муж воды, жена воды,
девица-ягодка воды!

Затем голос уподобился далеким раскатам грома, а слова стали подобны буре с молнией. В конце голос сделался насмешливым, явно саркастическим. Закончив чтение заговора, Емельян в полной тишине резким движением остановил молитву Иро, велел набрать три глотка из деревянной плошки, помазал шею и подбородок, и они вернулись домой молча, и не оглядываясь назад[609]. Но такое могущество, постепенно переходя от подобострастного шепота до сарказма, могут демонстрировать только сильные знахари.

В другом тексте, прося хозяев воды дать прежнее здоровье и покой, говорят, что человек не виноват, и если и сделал что-то плохое, то по собственной «глупости и незнанию». А затем их отправляют на поиски виноватого в Ладожское озеро, потом в Черное море и, наконец, к сыну Девы Марии (каждый последующий – кесарь, т. е. цезарь, царь предыдущему). При этом надо говорить, словно ты – «начальник этого мира» (tääl puolen herra), и нельзя кланяться и жертвовать – «это грех». (SKVR. VIE 4. 3095).

Вода в мифологии – антипод огня. Карелы считали, что «вода – старший из братьев, а огонь – младшая из сестер (vesi on vanhin veljeksistä, tuli on nuorin sisäreksis»[610]. Поэтому, если напекло голову, следовало взять три горячих угля и опустить их в воду, произнеся при этом: «Не беру есть, не беру пить. Забери, вода, жжение и боль огня от невинного человека» (SKS. 440/673).

Во время лечения детских болезней и очень тяжелых больных, которые не могли идти к месту совершения проступка, очень часто применялась проточная вода из рек или ключей. Часто воду следовало брать из трех или даже девяти (трижды трех) источников.

Если ребенка сглазили, приносили воду из озера или реки и разливали ее в три горшка. Водой из первого мыли иконы, из второго – углы стола, из третьего – окна и дверную скобу. Всей этой водой сквозь решето под дымовым отверстием трубы обливали ребенка[611].

Н. А. Лавонен пишет, что знахари в обрядах исцеления часто применяли особую «лечебную» скатерть, которая использовалась ранее только во время свадьбы. «К такой „лечебной“ скатерти в карельской семье было особое отношение: ее старались не стирать, при необходимости это сделать – стирать и полоскать ее полагалось только водой из порога. Вода из озера и ламбы не годилась»[612]. Карелы считали, что «бегущая» вода способна унести прочь болезни и всю негативную информацию, в данном случае, впитанную скатертью. Они говорили: «Вода – старшая из мазей (vesi vanhin voitehista), ее сделала Дева Мария в реке Иордан» (SKVR. VII. 4. 3131).

То, что вода, по мнению карелов, обладала прекрасными информативными свойствами, способностью передавать любую информацию на большие расстояния, видно и из обряда поминания покойников, и из ритуала исцеления. Карелы говорили: «vezi viestin hyvin vedäy» (вода весть хорошо передает) и если «подозревали, что болезнь пришла из озера, реки, которые остались далеко, необходимо налить в тарелку чистой воды и вылить ее на бревна стены со словами:

Ved’oi pravednoi,
Vezi, veljedas ets!

Водица праведная,
Вода, ищи брата!