Персонажи карельской мифологической прозы. Исследования и тексты быличек, бывальщин, поверий и верований карелов. Часть 1

Mikä seiccemen? Otavassa tähtie!

Mikä kaheksan? Tynnyrissä vannehta!

Mikä yheksän? Ihmisessä reikie!

Mikä kymmenen? Kynsie varpahissa!

Silloin juoskua pois sieltä avannolta, jotta ei kerkie vetehini noussa… Jotta se tulou sieltä! Sitähän piti varata, sitä vetehistä – avoi-voi-voi!

Во многие места ходили: ходили к амбарам, дверным петлям, накрывались с головой, и если там слышалось, что зерно пересыпают, то хороший год будет, а если не слышалось, то… Этих крещенских святильщиков было сколько угодно… И ходили на перекрестки, тоже ходили слушать. Один обводил круг, нож должен был быть с собой, и один обводил ножом слушающих. А когда на прорубь шли слушать, на прорубь если шли, то нужна была шкура животного, шкура коровы, да еще надо бы шкуру яловой коровы, но уж какая окажется. Об этом очень много говорили! Обводили вокруг, ее всю надо было… Случалось, что некоторые ходили на прорубь слушать, а шкура коровы была большая и хвост этой коровьей шкуры оставался за кругом, не попадал туда. Тогда как водяной этот поднимался из проруби, и тащил за хвост всю эту группу слушающих, на коровьей шкуре куда-то тащил… С Рождества этот Крещенский промежуток начинается. Рождество 7 января, и вот две недели от Рождества и последний раз Крещенье через двенадцать дней. Этот Крещенский промежуток – дорогое время, в Крещенский промежуток никакой грязной работы не делали. Белье не стирали, полы не мыли. Если сильно пачкались полы, ведь большие семьи были, то разрешали мокрой тряпкой протереть, но не с песком, нет! И с шерстью не работали… Шили такое чистое шитье или вязали, ходили на посиделки днем да вечером и потом там загадывали всякие загадки да все.

– «Что одно?» – говорили на проруби в Крещенье.

– Не всегда. Я-то никогда не ходила говорить, не знаю, говорил ли кто или нет. Это надо бы одному спрашивать, другому отвечать, что:

Что одно? Я здесь?

Чего два? Глаза на лице [голове].

Чего три? Ножек у котла.

Чего четыре? Сосков у коровы.

Чего пять? Пальцев на руке.

Чего шесть? Копыльев в санях.

Чего семь? В Медведице звезд.

Чего восемь? В бочке обручей.

Чего девять? В человеке дырок.

Чего десять? Ногтей на пальцах ног.

И бегите прочь от проруби, пока не успел водяной подняться… А если он придет оттуда!.. Его-то ведь и надо было бояться, водяного – ой-ой-ой!

ФА. 3227/17-18. Зап. Ремшуева Р. П. в 1990 г. в д. Вокнаволок от Ремшуевой А. А.

352

Kävin mie kahicci kuuntelomah… Avannoilla emmä, meccäh sinne, käymmä sinne perällä. A sinä vuotena kävimmä kuuntelomah, kun lähettih Suomeh pakoh, se kuulu sumu, oli kylästä, kun myö mäti piäsimmä kotih… Oli Iro ta mie.

– A pitikö se kiertyä?

– Ka puitto ei pitän! Kun et liene kiertän ka…

– A kempä kierti?

– Ka Iro hiän, Opi, muamoh hänellä juohatti. Ei hän lujasti sanon, a hilTaseh. A läksit sieltä, jälellähpäin ei pie kacahtua, eikä mitä virkkua, hos kontie tulkah.

– A kun et kiertäne?

– Ka siitä hiessä ottauki, vetäy…

– A onko ketä ottan?

– Ka puitto ei ole. Kun lehmän nahkalla yhet istuuvuttih kuuntelomah ta se jäi ulkosella puolella kierroksen, häntä. Häntyä ei kierretty. Biessa veti sinne koskeh, juuri ei, hyvä kun hypättih…

Avannoilla kun männäh kuuntelomah, pannah reki siihi, vain kaksi vain kolme piällekkäh. Avannon piällä. Se nousou vesi niin ylähäksi. Šiitä mi hiän sielä kysyy, se kun tulou sihi avannoilla…

– Kempä se tulou?

– Ka totta se vetehini tulou, vejenemäntä. Min kysyy ensimmäksi sanan, ni se pitäy muistua viimesiksi sanuo, jotta siitä hiän lähtöy vasta pois. Šiitä piästäy… En mie nähnyn sitä.

…Pirtti pyyhittih vastahhakua ta niillä ruhkilla istuuvuttih ta. Hursti pantih, niillä istuuvuttih ta kattiena toini hursti… Kiertyä piti, veicellä ihan piirrettih. Ta oprasa luuvassa oli ta… Iro niin luati, kun muamoh juohatti.

Ходили мы слушать… Не на прорубь, в лес ходили, туда подальше, на задворки. А в тот год ходили слушать, когда в Финляндию бежали, этот шум был слышен, из деревни, мы с трудом домой вернулись… Мы с Ириной были.

– А надо было круг прочертить?

– Дак будто не надо было! Если круг не начертил, то…

– А кто чертил?

– Дак Иро, ведь мать её, Офимья её научила. Она не громко говорила, а тихонечко. А уходишь оттуда, назад не надо оглядываться и не говорить ничего, хоть медведь приди.

– А если не обведешь круг?

– Тогда бес возьмет, утащит.

– Взял ли кого?

– Дак будто нет. Одни как сели на коровью шкуру слушать, а хвост остался за кругом. Хвост не обвели. Бес утащил прямо туда к водопаду, хорошо, выпрыгнули…

Когда на прорубь идут слушать, кладут сани, двое или трое друг на друга. Прямо на прорубь. Оттуда вода так кверху поднимается. Потом что она там спросит, когда она придет сюда, к проруби…

– Кто это придет?

– Дак, видимо, водяной придет, хозяйка воды. Какое слово первое спросит, то надо запомнить, чтобы последним сказать – тогда только она уйдет вон. Тогда отпустит… Я не видела этого.