Персонажи карельской мифологической прозы. Исследования и тексты быличек, бывальщин, поверий и верований карелов. Часть 1

– Женщине это или мужчине надо было делать?

– Женщине, мужчины раньше не рыбачили. Женщины рыбачили; они нынче не тянут невод.

ФА. 2610/29. Зап. Лавонен Н. А., Онегина Н. Ф. в 1980 г. от Мастинен E. М.

401

– Mi se oli puali?

– Pualiko? Puali kun nuottuicitta kalua, nin kalua vain sait enämmän, nin mielelläs mualla hyppyät kirvelien kera ta puuhu vessät semmoisen pualin, jotta tästä mie olen näitä suanun. Mie muuta pualie en tiijä.

– Millainen merkki se sitten oli, oliko se risti vain mi?

– A emmä myö sen kummempua ristie, kun sen vessät vain.

– Mitä se piti vestyä siihen?

– Että tästä mie olen kalua suanun.

– Oliko, jotta se niin kuin kiitettiin sitä veenemäntää vain?

– No, siitä.

– Vain mitä varten?

– Sitä varten, konesno, sitä varten, että hän sai nyt tämmösen pualin, tällä paikalla, mistä vetimä ta tästä nossattima ta saimma kalua. Niin mualla hyppyät ta vessät, jotta tästä myö saimma kalua.

– Niin kuin blagodaris.

– No, no. A toiseh paikkah vejät, et sua ni mitä, ka et ni vessä, et i vessä.

– Что это было за «пуали»?

– Пуали? Пуали – это когда ловили неводом рыбу. И когда рыбы поймаешь побольше, тогда с радостью прыгаешь на землю с топором и на дереве вытешешь такой «пуали» – зарубку, что здесь я это поймал. Я других пуали не знаю.

– Какой же знак это был? Был ли это крест или что?

– Да мы не делали креста, просто тесали только.

– Почему это надо было вытесать там?

– Что я здесь рыбы наловила.

– Было ли это для того, чтобы поблагодарить хозяйку воды, или?

– Да, для этого.

– Или для чего?

– Для этого, конечно, для этого. Что она сейчас получила такую пуали, зарубку. На этом месте, где вытащили и где подняли и поймали рыбу, тогда на землю выпрыгиваешь и вытешешь, что здесь мы наловили рыбы.

– Как будто благодаришь?

– Да, да. А в другое место опустишь невод – не поймаешь ничего, так и не вытешешь, и не вытешешь.

ФА. 2611/18. Зап. Лавонен Н. А., Онегина Н. Ф. в 1980 г. в д. Коккосалми от Мартыновой И. Ф.

Болезни, «приходящие от воды»

402

«Когда от воды пристанет…»

– Mecäs izändy, viel izändy. Vies gu mi roih, sit puhaldau.

– A nähtihgo niidä izändöi?

– A ei jo nähty onnoako, a ijän kaiken gu on se privucku… Sidä myö emmo kuulluh, meijän polves, što nähtih, a muite on, šanotah. On! Gu roihes ga! Minulgi icelleni on kymmene kerdoa rodivunnuh… Vienizändy vai vies necie mözlöttäy… Naine, onnoako šanotah, vienizändy on. A necie on mecännenä – muzikku. Se prosken’n’an pyydäjes, ga muzikku on, šanotah.

– В лесу хозяин, в воде хозяин. От воды когда пристанет, тогда опухает.

– А видели ли этих хозяев?

– А не видели, наверно, а всю жизнь как есть эта привычка… В нашем-то поколении мы не слышали, что видели, а так-то есть, говорят! Есть! Как случится дак!.. У меня самой десять раз случилось… Хозяин воды только там, в воде лежит… Женщина вроде, говорят, хозяин воды. А там нос леса – мужчина. Прощения пойдешь просить, дак мужик там, говорят.

ФА. 2972/226. Зап. Ремшуева Р. П. в 1986 г. в д. Сыссойла от Васильевой О. Е.

403

У матери опухла нога, у девочки заболели глаза

Mammalla oli vejestä heittäytyn. Häneltä oli puhaltan sen jalan. Šiitä hettiestä, mistä oli käynyn vettä, se puapo, ta siitä veteh mitä lienöy luatin, sillä pareni jalka. Mamma eli Haikol’assa, a buabo hänen Kepalla. Se oli sovan jälkeh, se oli viisikymmentä kaksi vuosi…

Miula monta kertua parenti se buabo… Hyö verkkuo lasettih, a mie venehestä kacon. Se mamma kieltäy: “Elä sie kaco veteh.“ Enhän mie, kacon kuitenki – sielä kuvahaini näkyy.“ No, a huomeneksella kun nousin – mie en suanun silmie kahallah. Mamma kaccou: “Veteh kun siun piti kaccuo, nyt siula silmät kipeyhyttih.“ Ta sitä, buabo, kun sitä maituo tultih halkuamah illalla, mie kun issun pahalla mielin, kun mie ainostah hypiin. Sanou: “Mipä on tuolla, tyttärellä tullun?“ “On sillä tullun! Järveh piti kaccuo, nyt on silmät kipeyhytty.“ Hiän sanou: “Tuas kun sie, navemo, ajattelit hot mitä, jotta heittäytyy.“ “No, ajattelin.“ “Ei pie, – sanou, – nikonsa, ei pie ajatella, jotta mitänih tulou.“ Šiitä kolmeh kertah omah rantah käytti. Heitti silmät. En vain mie muissa, mitä sielä supetti, mitä sielä mato. Pesi miulta silmie sillä vejellä. Ei sen jälkeh miula oltu silmät kipiet. Illalla myöhäseh se, ihan jo konsa kai rahvas oltih makuulla. Se piti ihan peitocci käyvä.

К маме от воды пристало. У нее нога опухла. От родника, куда она ходила за водой. Та повитуха потом что-то в воду сделала. От этого нога поправилась. Мама жила в Хайколе, а ее повитуха в Кепе. Это было после войны, в пятьдесят втором году.