Первая исповедница

— Спасибо, Тилли, я подумаю.

Ее взор снова остановился на серебряной памятной шкатулке. Она не могла понять, почему Барах так поступил, и не верила, что он сможет объяснить ей что-то из могилы.

У него было достаточно возможностей рассказать ей о своих мотивах. В конце концов, он мог написать письмо, которое она прочла бы по возвращении.

Еще Магда понимала, что лежа в могиле, Барах не в силах защитить ее положение. Но это уже не имело значения.

Слабый свет свечей упал на пол, когда Тилли открыла дверь в противоположной части комнаты.

— Госпожа.

Оглянувшись через плечо, Магда увидела, что Тилли стоит в дверях и сжимает ручку. В коридоре толпились люди. Их руки были сцеплены в замок, а лица скрыты тенью.

— К вам... посетители, госпожа.

Магда повернулась к столу и бережно закрыла серебряную шкатулку с драгоценными воспоминаниями.

— Пожалуйста, впусти их, Тилли.

Магда знала, что рано или поздно они придут. Оказалось, все же рано. Она планировала покончить со всем до того, как они надумают прийти к ней, но все сложилось по-другому.

Магда совсем бы упала духом, но она и так была уже на пределе. Разве теперь это имеет значение? Хоть что-то из происходящего? Совсем скоро все закончится.

— Хотите, чтобы я осталась, госпожа?

Магда провела пальцами по перекинутым через плечо длинным густым волосам, которые она совсем недавно расчесала.

Она должна быть сильной. Барах хотел бы этого.

— Нет, Тилли, — ответила Магда, тщательно контролируя свой голос. — Все в порядке. Пожалуйста, впусти их и можешь возвращаться к работе.

Низко поклонившись, Тилли отступила от двери, отворив ее пошире и впуская мужчин. Как только все семеро проскользнули в комнату, Тилли поспешила прочь, закрыв за собой дверь.

Глава 2

Магда переставила витиевато украшенную серебряную шкатулку на край стола, рядом с коллекцией изношенных изящных инструментов по металлу, полудрагоценных камней в отдельных лотках и полных заметок книжечек, принадлежавших ее мужу. Она на минуту задержала ладонь на том месте, куда он клал руки во время работы за столом в ночной тиши, создавая предметы вроде того удивительного амулета, сделанного им еще в начале войны.

Когда Магда спросила о назначении амулета, он ответил, что это вечное напоминание о призвании, таланте, долге и смысле его жизни. Барах говорил, что амулет олицетворяет основную задачу боевого чародея: уничтожить врага, повергнуть саму его душу. Рубиново-красный камень в центре запутанных линий символизировал кровь неприятеля.

Он сказал, что амулет олицетворяет танец со смертью.

С момента создания амулета Барах носил его каждый день, но оставил в анклаве Первого волшебника вместе с черно-золотым одеянием — облачением боевого чародея, его боевыми доспехами, — а потом шагнул со стены Замка Волшебника и разбился, пролетев несколько тысяч футов.

Перекинув длинные каштановые волосы на спину, Магда обернулась к семерым мужчинам, идущим к ней через комнату. Она узнала лица шести членов совета, на каждом из которых застыло каменное выражение. Магда подумала, что они словно надели маски, скрывая легкое смущение, которое, вероятно, чувствовали из-за цели своего визита.

Она не сомневалась, что они придут, но не ждала их так скоро. Магда полагала, что они проявят тактичность, предоставив ей немного больше времени.

С ними был еще один мужчина, лицо которого скрывал капюшон свободного коричневого одеяния. Когда они подошли ближе, седьмой человек, освещенный слабыми лучами света, пробивающегося через закрытые ставни, откинул капюшон на свои округлые плечи. Его черные глаза были устремлены на нее, словно он был стервятником, пристально наблюдающим за страданиями животного. Люди часто смотрели на нее, но совсем по-другому.

У него была короткая и широкая бычья шея. Голову покрывали жесткие коротко остриженные черные волосы, а нижняя половина лица была спрятана под щетиной. Из-за высоко расположенной линии роста волос лоб и верхняя часть его головы казались больше. Морщинки и складки словно стремились к центру лица, придавая ему сжатый, стянутый вид. Грубые и плотные черты выражали решительность, словно каждая частичка этого человека была столь же непоколебима, как и его репутация.

Он не был уродлив, скорее, выглядел необычно. В каком-то смысле, поразительный облик создавал вокруг него ясно ощутимую ауру властности.

Не было сомнений, что перед ней сам Главный Обвинитель Лотейн, человек, обладающий огромным влиянием и сопутствующей статусу известностью. Его своеобразные черты, подчеркнутые черными глазами, невозможно спутать. Магда не понимала, почему такой человек пришел вместе с советом ради формального и незначительного дела. Казалось, его время слишком драгоценно для этого.

Под суровостью Лотейна, усиленной обветрившимися складками на жестком лице, не скрывалось ни малейшей нотки сострадания, как у остальных. Магде казалось, что он не способен испытывать неловкость, не говоря уж о стыде и тем более о жалости. Грубые черты лица говорили о том, что он делал работу с непреклонной, железной решимостью.