Первый день весны

Он кивнул и пошел прочь по дорожке. Когда подошел к воротам, из-за угла показался третий полицейский — он мотал головой и похлопывал ладонью по своему блокноту. Я помнила — он был у нас в школе, ПК Вудс. Высокий полицейский о чем-то спросил низкого, и низкий полицейский сказал:

— Ее не было в школе во время наших визитов. Должно быть, она была у тети.

Но ПК Вудс посмотрел на меня и возразил:

— Нет, была. Мы разговаривали с ней.

Теперь они все смотрели на меня. Я была удивлена, что они на другом конце дорожки не слышат шипения пузырьков во мне.

Некоторое время полицейские тихо разговаривали о чем-то, а потом высокий и ПК Вудс вернулись к крыльцу.

— Послушай, Кристина, ПК Вудс считает… — начал высокий.

— Ах да, — перебила я его. — Я там была. Теперь вспомнила. Просто немного спутала, вот и всё.

— Ты немного спутала и тогда, когда говорила с нами в школе, не так ли? — сказал ПК Вудс. — По-моему, ты считала, что видела Стивена в день… в тот день, но потом оказалось, что это был другой день. Воскресенье? Воскресенье предыдущей недели? Что-то вроде этого?

— Да. Но я поняла, что на самом деле это было в тот день. В тот день, когда его убили.

— В субботу?

— Да. Я видела его в субботу. Утром.

— Вместе с его отцом? — спросил ПК Вудс.

— С отцом? — переспросил высокий.

— Нет, не с его папой. На самом деле с ним была девочка. Я неправильно запомнила. Это была Донна.

Полицейские опять долго разговаривали взглядами, но я не могла понять о чем. В конце концов ПК Вудс вытащил свой блокнот, написал что-то на странице и показал высокому. Я подалась вперед, но он захлопнул блокнот. Я надеялась, что там было написано: «Давай перестанем разговаривать взглядами и станем говорить вслух, чтобы Крисси слышала нас».

— Кристина, — сказал высокий строгим голосом, — ты ведь понимаешь, что это серьезно? Это не игра. Мы трудимся изо всех сил, чтобы узнать, что случилось со Стивеном. Нам надо узнать, что с ним случилось, потому что мы хотим, чтобы ты и другие дети на этих улицах были в безопасности. Мы не сможем этого сделать, если нам будут лгать. Понимаешь?

— Я и так в безопасности, — возразила я.

Он смотрел на меня так, словно ожидал от меня совсем не этих слов.

— Что ж, мы удостоверимся, что в безопасности вы все.

— Я и так в безопасности. И я не лгу.

— Ладно, хорошо. Что ж, Кристина, думаю, мы вернемся и поговорим с тобой снова, когда твоей маме станет лучше.

— Лучше, чем что?

— Мне казалось, ты говорила, что она больна.

— О, — отозвалась я. — Да. Она очень больна. На самом деле она, может, уже умерла.

— Что? — удивился ПК Вудс.

— С твоей мамой что-то случилось, Кристина? — спросил высокий.

— Ну-у… нет. Конечно же. У нее просто подагра, — сказала я.

Я не знала точно, что такое подагра, но знала, что это очень плохая болезнь, потому что ею болел муж миссис Банти, и она постоянно твердила о том, как это плохо, если только не говорила о войне или о Боге.

— Вы собираетесь поговорить с Донной? — спросила я.

— Мы поговорим со всеми, с кем должны, — ответил ПК Вудс. — Не беспокойся.

Я вздохнула достаточно громко, чтобы они уж точно услышали это, потому что мне надоело, что люди думают, будто я беспокоюсь, хотя я на самом деле беспокоилась меньше, чем когда-либо еще.

— Это вам надо беспокоиться, — напомнила я. — Вам надо беспокоиться насчет Донны.

— Ладно, Кристина, — сказал ПК Вудс и направился по дорожке к воротам, где ждал низкий полицейский.

Они вдвоем пошли прочь по улице, но высокий остался стоять на крыльце. Он держал в руке блокнот и перелистывал страницы. Я снова попыталась увидеть, что там написано, но он держал блокнот слишком близко к себе. Я не удивилась. Я многое усвоила с тех пор, как умер Стивен, — в частности, то, что больше всего на свете полицейские любят свои блокноты.

— Еще одно, Кристина, — сказал высокий. — Как зовут ту тетю, к кому ты ездишь и у кого живешь в гостях?

Язык распух и едва помещался во рту. Полицейский смотрел на меня, и я пыталась и пыталась вспомнить то имя, которое произнес папа, когда полиция спрашивала его об этой выдуманной тете.

— Э-э… Эбигейл, — сказала я.

Полицейский снова посмотрел в свой блокнот, но так, что мне подумалось: он смотрит туда потому, что хочет, чтобы я видела, как он туда смотрит, а не потому, что ему нужно прочитать написанное на странице.

— Хм-м, — произнес он, — странно. А твой папа, похоже, считает, что ее зовут Анжела.

— А-а, ну да, правильно. Анжела, — сказала я. — Ее зовут Анжела. Тетя Анжела. Я просто…

— Спутала?

— Да. Спутала.

Полицейский захлопнул блокнот и убрал его обратно в карман.

— Хорошо, Кристина. До скорой встречи.

Но прежде чем пойти к двум другим полицейским на улице, он сказал мне взглядом то, что я смогла понять. Он сказал: «Я слежу за тобой».

* * *