Первый Феникс

Юра слышал, как цепкие руки и ноги, увеличиваясь в размерах, быстро перебегали по потолку, пробивая пальцами бетон. Серая крошка сыпалась на головы, когда феникс замерла над ними, прислушиваясь. Несколько минут никто не двигался: ни охотник, ни Гадюка, ни феникс. Затем сверху послышался резкий чавкающий звук и хруст костей, за которым раздался грубый хохот, и через секунду на голову охотника полились тонкие струи крови, пахнущей гнилью. Он закусил губу и сжал челюсти, чтобы не шевелиться, пока зловонная жижа стекала по его лбу, скулам и губам, расползаясь по плечам и туловищу. Быстрые, сильные шаги и стук вырванных из потолка кусков бетона, удаляющиеся в ту сторону, откуда они пришли.

– Гадюка, свет!

– Что? – раздался шепот прямо возле уха.

– Посвети, говорю! Чтобы она нас увидела.

– Зачем? – удивленно протянул он высоким голосом.

– Она услышала полковника!

Через мгновение охотник был ослеплен яркой вспышкой прямо перед лицом. Прищурившись, он увидел лицо Гадюки, который ошарашенно поднял брови и округлил глаза.

– Держи, – сказал он, дернув руку еще ближе к рядовому.

Заметив, что тот ничего не понял, Гадюка силой разжал его ладонь и вложил в нее огонек:

– Делай, что придумал.

– Я ничего не придумал, – на автомате прошептал Юра, уставившись на неяркий свет, сияющий на его ладони.

Он сжал руку в кулак – свет пробивался через пальцы, но никакого механизма он не нащупал, хотя был уверен, что это фонарик или кристалл. Он резко вскочил на ноги и побежал по коридору, громко топая по скрипящим и трескающимся доскам.

– Я тут! – крикнул он в пустоту, но ответа не услышал. – Эй, сестренка!

Шаги затихли. Юра швырнул огонек вверх, тот отскочил от потолка, и охотник снова его поймал, но феникс в круг света не попала, лишь голый потолок с глубокими дырами от пальцев.

– Ты где, девочка? – позвал он, сделав пару шагов вперед и снова подкинув огонек.

Тишина. Ни шагов, ни дыхания, ничего.

– Ну, выходи… – протянул он ласково, подкидывая огонек над головой.

В этот раз свет на секунду выхватил феникса, которая все это время смотрела на охотника не шевелясь. Резко выросшие кости прорвали кожу и выступали на полметра в локтях кровавыми отростками, обмотанные не успевшими вырасти мышцами. Сломанная челюсть болталась у груди на ошметке разорванной кожи, увеличившийся череп разорвал кожу головы, и теперь на макушке висело лишь несколько прилипших светлых прядей, окруженных голой костью. Кожа прорвалась на скулах и веках, увеличив разрез глаз до самых висков и обнажив крупные глазные яблоки. Повисший язык медленно вращался, облизывая разодранные мышцы горла. Локти сломаны и выгнуты назад, ободранные до костей пальцы полностью вошли в бетон, цепляясь за потолок. Ноги, выросшие в несколько раз, согнуты в коленях и пальцами также цепляются за потолок. Лопнувшая кожа лохмотьями свисает на лодыжках, обкрутившись вокруг костей.

Горло охотника сдавил рвотный рефлекс. И что теперь? Эта тварь стала вдвое больше него, пробивает потолок, будто тот сделан из масла, а его крохотную охотничью задницу она сломает и того легче. И он должен убить ее голыми руками? Дьявол, что?!

Мозг вдруг раскаленной кочергой полоснула мысль, идея. Есть способ. Но сложно было сказать, легче ли будет победить это существо, если все получится, или наоборот.

– Сестренка, – проговорил он сдавленным голосом, замолкнув из-за очередного рвотного спазма. – Хочешь поиграть?

– Ты обманешь, – прошипела феникс.

Только сейчас Юра понял, что голос этот раздавался не в коридоре, а только в его голове. Челюсть феникса болталась на тонкой полоске кожи, она не могла говорить. Слышал ли ее слова кто-нибудь еще?

– Не обману, девочка.

– Врешь, ты все врешь!

– Давай поиграем, хорошая, – ласково сказал он, глядя в темноту над головой.

– Лгун! – выплюнула феникс.

Над ухом раздался тихий шепот Гадюки:

– Не поверит уже, она все слышала.

– И что тогда? Мне надо, чтобы…

– Я понял, чего ты хотел добиться, – перебил его Гадюка. – Поздно нежничать, сними ее и успокой.

– Как?!

– Руками, как! Поднимись и сними ее с потолка. Ты не помнишь – тело помнит.

Охотник скривился от слова «вспомни», которое уже достало. Все с его памятью нормально, почему бы этому мужику не перестать донимать его непонятными требованиями.

– Хочешь, чтобы вспомнил, – расскажи сам! – рявкнул он, забыв про шепот.

– Я не могу, – изумленно ответил Гадюка.

Сверху раздался короткий гортанный крик, закончившийся хлюпающим кашлем и огромным, размером с коровью голову, кровавым сгустком, упавшим перед ногами охотника и забрызгавшим его колени. Юра вздрогнул, подумав, что что-то случилось там, в бездонной темноте, все пожравшей вокруг, но сразу понял, что феникс привлекала к себе внимание.