Пески Марса. [Перевод (полный) Н.И. Яньков]

Но Порт-Лоуэлл не позволил им вернуться. Только через десять дней они снова увидели столицу. Под ее куполами сейчас шла одна из решающих битв за обладание планетой. Это было сражение, о котором Гибсон знал только по радио — молчаливое, но смертельное сражение, которое он был рад пропустить.

Разразилась эпидемия лихорадки  и доктор Скотт наконец получил возможность как следует испытать вакцину.

Был ее пик, десятая часть населения была больна марсианской лихорадкой. Но сыворотка с Земли отбила атаку, и битва была выиграна только с тремя смертельными потерями. Это был последний раз, когда лихорадка угрожала колонии.

Пришлось лететь на восток.

Доставить Скрипа в Порт-Скиапарелли было довольно трудно, поскольку требовалось заготовить достаточное количества его привычного корма. Сначала было сомнительно, что он сможет жить в насыщенной кислородом атмосфере куполов, но вскоре выяснилось, что это его нисколько не беспокоит, хотя и значительно снижает аппетит. Объяснение столь счастливого случая было найдено немного позже. Но вот что так и не было раскрыто, так это причина привязанности Скрипа к Гибсону. Кто-то довольно недоброжелательно предположил, что это потому, что они были примерно одинаковой формы — низенькие, кругленькие.

 Прежде чем продолжить путешествие, Гибсон и его коллеги вместе с пилотом спасательного самолета и прибывшей позже ремонтной бригадой нанесли несколько визитов маленькой семье марсиан. Они обнаружили только одну группу, и Гибсон подумал, что это были последние экземпляры, оставшиеся на планете. Но это, как выяснилось позже, было не так.

Спасательный самолет вел поиск вдоль трассы их полета, когда получил радиограмму с Фобоса, сообщавшую о ярких вспышках в Этерии. (Именно то, как эти вспышки были сделаны, сильно озадачило всех, пока Гибсон, с оправданной гордостью, не дал объяснение). Когда выяснилось, что замена реактивных двигателей на их самолете займет всего несколько часов, они решили подождать, пока будет произведен ремонт, и использовать это время для изучения марсиан в их естественной среде обитания.

Именно тогда Гибсон впервые предположил в чем тайна их существования.

В далеком прошлом они, вероятно, были кислорододышащими, и их жизненные процессы все еще зависели от этого элемента. Они не могли получать его непосредственно из почвы, где он лежал в таких бесчисленных триллионах тонн, но растения, которые они ели, могли это делать. Гибсон быстро обнаружил, что многочисленные «стручки» в водорослеподобных листьях содержат кислород под довольно высоким давлением. Замедлив свой метаболизм, марсиане сумели достичь равновесия, почти симбиоза, с растениями, которые в буквальном смысле обеспечивали их пищей и воздухом. Это было шаткое равновесие, которое, казалось бы, могло быть нарушено в любой момент какой-нибудь природной катастрофой. Но условия на Марсе давным-давно достигли стабильности, и равновесие будет сохраняться еще долгие века — если только человек не нарушит его.  

Эта гипотеза объясняла и ухудшение аппетита Скрипа: видимо его организм каким-то образом усваивал кислород из воздуха и кислородосодержащей пищи требовал меньше. 

Ремонт занял немного больше времени, чем ожидалось, и они прибыли в Порт-Скиапарелли только через три дня после того как покинули Порт-Лоуэлл. Во втором городе Марса, под двумя куполами на длинном узком плато, жило менее тысячи человек. Это было место первой высадки на Марс, и поэтому расположение города было исторической случайностью. Лишь несколько лет спустя, когда ресурсы планеты стали более известны, было решено перенести центр колонии на Лоуэлл и больше не расширять Скиапарелли. 

 Маленький город был во многих отношениях точной копией своего более крупного и современного собрата. Его специализацией были мало серийные производства, геологические, или скорее аэрологические, исследования и разведка окрестностей. Тот факт, что Гибсон и его коллеги случайно совершили величайшее открытие, из сделанных до сих пор на Марсе, менее чем в часе полета от города, был причиной некоторого недоброжелательства.

 Этот визит оказывал деморализующее воздействие на всю нормальную деятельность в Порт-Скиапарелли, потому что, куда бы ни пошел Гибсон, все останавливалось, а вокруг Скрипа собирались толпы людей. Излюбленным занятием было заманить его туда, где свет падает равномерного со всех сторон, и наблюдать, как он весь чернеет, блаженно стараясь извлечь максимальную пользу из такого положения вещей.

Именно в Скиапарелли кто-то придумал прискорбную схему проецирования простых картинок на Скрипа, и фотографирования результата, прежде чем он исчезнет. Однажды Гибсон был очень раздосадован, обнаружив на спине своего любимца  изображение грубой, но узнаваемой, карикатуры на известную телевизионную звезду.

В целом их пребывание в Порт-Скиапарелли было довольно скучным. После первых трех дней они увидели все, что стоило посмотреть, и те немногие поездки, которые им удалось совершить в окружающую местность, не представляли особого интереса.