Пески Марса. [Перевод (полный) Н.И. Яньков]

— О, она действительно этого хочет. Я уже спрашивал ее.

— Перестань ходить вокруг да около. Что вы двое сейчас планируете? Она хочет сбежать на «Аресе»?

Джимми довольно болезненно усмехнулся.

— Это хорошая идея, но для ее осуществления потребуется немало усилий! А, честно говоря, тебе не кажется, что Ирэн должна вернуться на Землю, чтобы закончить свое образование? Оставаясь здесь она превратится в а-а… 

— Простую бесхитростную деревенскую девчонку, неотесанную колонистку? Это то, о чем ты думал?

— Ну, что-то вроде этого, но мне бы не хотелось, чтобы ты выражался так грубо.

— Извини, я не хотел этого делать, и, по правде говоря, вполне согласен, — мне это тоже пришло в голову, думаю, что кто-то должен сказать об этом Хэдфилду и («Вот именно» — взволнованно вклинился Джимми.) вы с Ирэн хотите, чтобы это сделал я.

Джимми в притворном отчаянии всплеснул руками.

— Да, тебя не проведешь.

— Давно нужно было сказать, подумай, сколько бы времени сэкономили. Но скажи мне откровенно, Джимми —насколько серьезно ты относишься к Ирэн?

Джимми посмотрел на него ровным, пристальным взглядом, который сам по себе был достаточным ответом:

— Говорю совершенно серьезно, и ты должны это знать. Я хочу жениться на ней, как только она станет достаточно взрослой, а я смогу зарабатывать себе на жизнь.

Наступила мертвая тишина, затем Гибсон продолжил:

— Могло быть гораздо хуже, она очень милая девушка. Ей было бы очень полезно провести год или около того на Земле. Я конечно постараюсь, но, сейчас просить Хэдфилда… во-первых он очень занят и… ну, я уже его кое о чем попросил.

— О чем же? — сказал Джимми, с интересом поднимая голову.

Гибсон прочистил горло.

— Когда-нибудь это должно выйти наружу, но пока никому ничего не говори. Я подал заявление, чтобы остаться на Марсе. 

— Боже Мой! — воскликнул Джимми. — Это — ну, в общем, совсем другое дело.

Гибсон подавил улыбку.

— Как ты думаешь, правильно?

— Ну да, конечно. Я тоже бы хотел!

— Даже если бы Ирэн собиралась на Землю? — поддел Гибсон.

— Это нечестный прием! А как долго ты собираешься здесь оставаться?

— Честно говоря, не знаю, это зависит от слишком многих факторов. Во-первых, мне придется осваивать профессию!

— А какую?

— Ну, что-нибудь приятное и полезное. Есть идеи?

 Джимми некоторое время сидел молча, сосредоточенно наморщив лоб. Гибсону было интересно, о чем он сейчас думает. Сожалел ли он о том, что вскоре им придется расстаться? За последние несколько недель напряжение и предубеждение, которые когда-то отталкивали и объединяли их, исчезли. Они достигли такого эмоционального состояния равновесие, которое было приятным, но не настолько, как хотелось Гибсону. Возможно, это была его собственная вина; возможно, он боялся показать свои более глубокие чувства и прятал их за шутками и даже иногда сарказмом. Если так, то он боялся, что ему это слишком хорошо удалось. Когда-то он надеялся заслужить доверие Джимми, а теперь, похоже, Джимми приходил к нему только тогда, когда ему что-нибудь было нужно. Нет — это не так, это не правда. Джимми определенно любил его, возможно, так же сильно, как многие сыновья любят своих отцов. Этим можно гордиться. Он мог бы также поставить себе в заслугу то, что с тех пор, как они покинули Землю, характер Джимми заметно улучшился. Он больше не был неуклюжим и застенчивым, хотя он все еще был довольно серьезен, он никогда не был угрюмым. Да за это я могу себя похвалить. Но сейчас он мало что мог сделать. Джимми отдалялся от него, — только Ирэн сейчас имела для него значение.

 — Боюсь, что у меня нет никаких идей, — сказал Джимми. — Ну, можешь занять мое место… О, что я услышал в админке на днях. — Его голос понизился до заговорщического шепота, он наклонился через стол. — Ты когда-нибудь слышал о проекте «Рассвет»?

— Нет, что же это такое?

— Именно это я и пытаюсь выяснить, это что-то очень секретное, и я думаю, что очень важное.

— Да? — сказал Гибсон, внезапно насторожившись. — Возможно, я что-то такое слышал. Ну-ка расскажи мне, что знаешь.

 — Так вот, однажды вечером я заработался допоздна в картотечном отделе и сидел на полу между шкафами, разбирая бумаги, когда вошли шеф и мэр. Они меня не заметили, и продолжили разговор. Я не хотел подслушивать, — случайно вышло. Тут мэр Уиттакер сказал нечто такое, что заставило меня вздрогнуть. Вот его точные слова: «…но ты дорого заплатишь, как только Земля узнает о проекте «Рассвет», — в любом случае — даже если он будет успешным.» На что Шеф издал странный смешок и сказал: «победителей не судят». Вот и все, что я услышал, вскоре после этого они ушли. Что ты об этом думаешь?

Проект «Рассвет»! — В этом слове было какое-то волшебство, от которого у Гибсона участился пульс. Почти наверняка это имеет какое-то отношение к исследованиям, проводимым на холмах за городом, но вряд ли это могло оправдать замечание Уиттакера. А может быть, и нет?