Пески Марса. [Перевод (полный) Н.И. Яньков]

 Его исчезновение внезапно напомнило Гибсону о том, что он, и большинство жителей Порт-Лоуэлла, забыл за всей этой праздничной суетой. К этому времени известие уже должно достигнуть Земли; возможно, хотя он и не был уверен в этом, Марс теперь должен стать значительно ярче в земном небе. И очень скоро Земля задаст несколько чрезвычайно острых вопросов.

Глава 16.

Это была одна из тех маленьких церемоний, которые вы часто видите в ТВ  новостях. Хэдфилд и его подчиненные собрались тесной группой на краю поляны, а позади них возвышались купола Порт-Лоуэлла. Картинка, по мнению оператора, получилась неплохая, хотя постоянно меняющееся двойное освещение и создавало некоторые трудности.

 Оператор получил сигнал из диспетчерской и дал панораму слева направо, чтобы чем-то занять зрителей, прежде чем начнется основное действие. Не то чтобы там было  на что посмотреть: пейзаж смотрелся плоским и терял все свое очарование в черно-белом изображении. (Пропускная способность канала не позволяла вести цветную передачу в прямом эфире на Землю, даже в черно-белом варианте это было не слишком легко).

Он только что закончил показ места действия, когда получил команду вернуться к Хэдфилду, — тот сейчас произносил речь. Звук шел по звуковому каналу и ему не был слышен, в диспетчерской звук накладывался на передаваемое изображение. Но было известно, что скажет шеф — все это он уже слышал раньше.

 Мэр Уиттакер передал лопату, на которую он грациозно опирался последние пять минут, Хэдфилду и тот начал швырять песок, пока не засыпал корни высокого тусклого марсианского растения, стоявшего прямо в деревянной раме. «Аэровид» (воздушная трава) , как его теперь повсеместно называли, был не очень впечатляющим объектом: он едва ли выглядел достаточно прочным, чтобы стоять прямо, даже при такой низкой гравитации. И определенно не выглядел так, будто мог управлять будущим планеты…

Хэдфилд закончил свое символическое садоводство, кто-то другой мог бы завершить работу и засыпать яму. (Посадочная команда уже маячила на заднем плане, ожидая, когда «шишки» уберутся, и они смогут продолжить работу). Было много рукопожатий и хлопков по спине, Хэдфилд был скрыт собравшейся вокруг него толпой. Единственным,  кто не обращал на все это ни малейшего внимания, был любимчик Гибсона малыш-марсианин, он сидел на корточках, раскачиваясь , как кукла-неваляшка. Оператор повернул камеру и взял крупный план — впервые на земле увидели настоящего Марсианина — по крайней мере, в прямой трансляции.

Ага — а что это он задумал? Видимо что-то привлекло его внимание — подергивание этих огромных перепончатых ушей выдало его с головой.

Малыш начал двигаться короткими, осторожными прыжками. — Оператор погнался за ним, не давая ему выйти из кадра и одновременно увеличивая обзор, чтобы было видно, куда это он направляется. Никто больше не заметил происходящего — Гибсон все еще разговаривал с Уиттакером и, казалось, совершенно забыл о своем питомце.

Так вот в чем игра! Это замечательно, люди там, на Земле, будут в восторге. Успеет ли он добраться туда до того, как его заметят? Да — он сделал это!

Сделав последний рывок, Скрип спрыгнул в яму, и маленький треугольный клювик принялся покусывать тонкое марсианское растение, с котором только что обращались  так осторожно. Без сомнения, малыш считал, что так любезно со стороны его друзей — пойти ради него на все эти хлопоты…

Или он знал, что ведет себя неподобающе? Этот хитрый поход был настолько искусен, что трудно было поверить, что он сделан совершенно невинно. Как бы то ни было, оператор не собирался портить ему удовольствие — это было слишком хорошей картиной. Хэдфилд и компания продолжали беседовать, он направил камеру на них , продолжая поздравлять себя с удачной съемкой, которая, увы, заканчивалась. — Это было слишком хорошо, чтобы долго продолжаться.

Гибсон заметил, что происходит, и издал громкий вопль, от которого все подпрыгнули. Затем он бросился к Скрипу, который быстро огляделся, решил, что спрятаться негде, и просто сидел неподвижно с видом оскорбленной невинности. Он позволил увести себя тихо, не усугубляя свое преступление сопротивлением силам закона, когда Гибсон схватил его за ухо и потащил прочь с места преступления. Затем группа экспертов с тревогой собралась вокруг водоросли, и, к всеобщему облегчению, вскоре было установлено, что повреждение не смертельно.

Этот вроде бы малозначащий инцидент, — никто и представить себе не мог, что он будет иметь какие-то последствия в дальнейшем. Тем не менее, именно он, должно быть, вдохновил Гибсона на одну из самых блестящих и плодотворных его идей.

Жизнь Мартина Гибсона внезапно стала очень сложной и чрезвычайно интересной. Он был одним из первых, кто увидел Хэдфилда после триумфа проекта «Рассвет». Шеф вызвал его, но смог уделить ему лишь несколько минут своего времени. Однако их оказалось достаточно, чтобы изменить картину будущего Гибсона.