Песнь Бернадетте. Черная месса

– У меня нет желания ближе познакомиться с господином Огароком, – сказал он громко. – Возможно, он хороший врач и преподаватель, но до сих пор он работал в провинции, его публикации немногочисленны, о нем мало кто знает. Между тем профессор Блох известен всему миру, он лауреат Нобелевской премии по медицине, почетный доктор восьми европейских и американских университетов. Он лечит королей и глав государств. Всего несколько недель назад его пригласили на консилиум в Лондон, в Букингемский дворец. Ежегодно он привлекает в Вену самых богатых пациентов – аргентинских магнатов и индийских магарадж. Такая маленькая страна, как наша, не может пренебрегать гигантами и оскорблять их. Этой обидой мы настроим против себя общественное мнение всего Запада…

Ироническая складка скривила губы докладчика. Он вспомнил, как в блестящем светском обществе его спросили недавно о «деле Блоха». Тогда он решительно опроверг только что приведенные аргументы: такие всемирные сенсации, как Блох и компания, не основываются на настоящих ценностях и достижениях, они возникают при содействии мирового еврейства, благодаря послушной ему прессе и беззастенчивой рекламе по известному принципу «из уст в уста». Это не просто слова, таковы его убеждения.

Историк древности озадаченно тер лоб:

– Замечательно и прекрасно, уважаемый господин заведующий. Но к сожалению, личная жизнь этого господина небезупречна. Вы знаете, господа, что он азартный игрок в покер и баккара, проводит за карточным столом ночь за ночью. Речь идет об огромных суммах. У нас есть секретный отчет полиции. А гонорары этот господин умеет взимать, это известно. От двухсот до тысячи шиллингов за один осмотр. Сердце у него открыто только для единоверцев; разумеется, их он лечит бесплатно. Особенно когда они в лапсердаке входят в приемную… Я со своей стороны считаю, что такая маленькая страна, как наша, не может позволить себе ублажать этого Авраама Блоха…

После усердствующего специалиста по древней истории слово взял старик Скутеки. Снисходительным и бесстрастным тоном он сказал:

– Я прошу вас подумать о том, что профессору Александру Блоху уже шестьдесят семь и что преподает он всего два года, если не засчитывать год почетного докторства.

Леонид, покатившись по наклонной, процитировал шутку, часто повторяемую в городе в определенных кругах:

– Конечно, господа! Раньше он был слишком молод для заведования кафедрой, а теперь слишком стар. При этом зовут его, к несчастью, Авраам Блох.

Никто не засмеялся. Разгадывая загадку, старики с морщинистыми лицами строго смотрели на бунтовщика. Что происходит? Какие темные влияния вмешались в игру? Конечно! Он муж госпожи Парадини! С такими деньгами и связями можно позволить себе плыть против течения. Парадини входят в международную элиту. Ага, вот откуда ветер дует! Этот Авраам Блох все средства пустил в ход и, вероятно, английский королевский дом в руках держит. Все это махинации масонов и золотой мировой клики, а наш брат не знает, где денег достать на новый костюм!

Между тем рыжий сплетник снял нагар со своего пористого носа и задумчиво рассматривал находку.

– Наш великий сосед, – сказал он грустно и одновременно угрожающе, – радикально очистил высшую школу от чуждых элементов. Если какой-то Блох получит у нас кафедру, тем более кафедру терапии, это будет демонстративный жест, удар кулаком в лицо Германии; я предложил бы господину министру подумать об этом… Мы ведь хотим, чтобы защитить нашу независимость, перехватить ветер, надувающий паруса их корабля, не так ли?..