Песнь моряка

– Может, прилив наконец-то забрал к себе рабчонка, – сказала одна из жен вождя. – И нашу бедную дочку в придачу.

Но тут в большую дверь длинного дома кто-то постучал. Мужчины бросились снимать ремни. Юная пара ввалилась внутрь, промокшая и задыхающаяся.

– Проклятый лягух! – ругался вождь, отталкивая Имука. – Сколько еще ты будешь отравлять нам жизнь! – Он толкнул Имука так, что тот улетел в темный конец длинного дома, где бабушка тут же обернула его одеялом.

Когда снова закрыли дверь и законопатили трещины, Люди возобновили приготовление вечерней трапезы. Из огня достали кипятильные камни и бросили в котелки. Женщины принялись перетирать на семейных камнях коренья вместе с рыбьей икрой, чтобы испечь пироги. Мужчины курили и раскачивались, сидя на корточках. Старая бабушка выводила заунывные песни, надеясь успокоить бушевавшую за стенами грозу.

Но песни не достигли цели. Буря становилась злее. Ветер раскачивал дом с такой силой, что вскоре все дети, большие и маленькие, принялись плакать и звать мам, отвлекая их от стряпни.

– Покажи им что-нибудь, Вдова Ветра, – скомандовал вождь. – Утихомирь этих щенков! Для чего ты здесь?

Старая бабушка поставила масляную лампу так, чтобы яркий луч падал на барабан, сделанный из мочевого пузыря лося. Она сложила пальцы, рисуя тенями фигурки на барабане, и запела:

А вот вам птенчик
Он сын куличихи
Так страшно в грозу,
В ужасном море
Он маму зовет:
«О горе мне, горе!»

Перепуганные дети немного успокоились. Они стали сползаться к театру старой бабушки. Ее танцующие пальцы сложились в другую тень.

А вот вам мама-куличиха
Летит, кружится на весу
Раскинув крылья над сыночком:
«Кии-лоо, сейчас тебя спасу! спасу!»

Ветер за стенами дома словно бы тоже немного стих. Дети сгрудились вокруг старухи. Матери вернулись к своей работе. У костра, стянув с себя накидку из оленьей кожи, сушила волосы Шула. Подняв глаза и заметив наблюдавшего за ней Имука, она улыбнулась и тряхнула головой, как тогда, на берегу. Имук вспыхнул и быстро отвернулся к театру теней.

А вот вам выдрин щенок
Совсем от бури продрог.
«Как мне найти мою нору?
Я здесь один, я здесь умру!»

Появилась другая тень, побольше.

А вот и выдра-мама.
«Ко мне, сынок упрямый!
Цепляйся маме за живот
Домой, домой, и все пройдет!»

Дети засмеялись, глядя, как маленькая тень прыгает на живот большой и они вместе улепетывают прочь. Следом отступал и страх.

Только бабушка приготовилась сложить пальцы в следующую теневую фигурку, как, ко всеобщему изумлению, раздался новый стук в дверь – Бум! Бум! Бум!

Люди застыли. Все племя в сборе – кто это может быть в такую непогоду? Стук продолжался, но никто не двигался с места. Бум бум бум! Бум бум бум! Головы постепенно поворачивались к вождю. Тот наконец прокашлялся и крикнул бумкающей двери:

– Кто там стучится в ночи? Говори!

– Путник, – пришел ответ; голос был вежлив, но сопровождался глубоким эхом, словно доносился из пещеры. – Простой путник, ищу приюта и еды.

– Мы тебя знаем? – спросил вождь.

– Я из чужих земель.

– Откуда нам знать, что ты не враг?

Вождь махнул одной из жен, чтобы она подала ему висевший на стене гарпун.

– Откуда нам знать, что ты один и что за тобой нет вражеского племени, пришедшего забрать наши зимние припасы и наших женщин? Откуда нам знать, из какого ты племени? Откуда нам?..

Не успел вождь закончить вопрос, а голос произнести ответ, сильный порыв ветра сломал защелку и распахнул двери настежь. Грохочущая вспышка осветила незнакомца, от которого был виден только силуэт высотой с дверной проем.

– Я сам себе племя, – сказал силуэт и, переступив через каменный порог, шагнул в пятно света вокруг костра.

Люди Морского Утеса зачарованно смотрели на это существо, особенно женщины. Ибо он был волшебно красив. Зеленые глаза, золотые волосы, на голову выше самого высокого мужчины племени, да еще и одет как царь! Он был завернут от плеч до ступней в длинную меховую накидку такого же роскошного цвета, как его волосы. Лоб закрывала остроконечная меховая шапка, украшенная камнями, что ярко сверкали, – никто из племени никогда такого не видывал. Запястья и лодыжки украшали браслеты куда изысканнее тех, что носили Люди из Медного Клана. Но поразительнее всего был амулет, свисавший с шеи незнакомца, словно луна на расшитом бисером шнуре.

Имук задохнулся, увидев ожерелье. Это была та самая великолепная раковина, которую они нашли на берегу! Другой такой быть не может. Он бросил быстрый взгляд на Шулу – проверить, узнала ли эту раковину его подруга. Но по лицу ее было видно лишь то, что она, как и другие женщины, очарована удивительным незнакомцем, его царским одеянием и длинной блестящей гривой. Имука охватило нехорошее предчувствие.