Песнь о Роланде. Коронование Людовика. Нимская телега. Песнь о Сиде. Романсеро.

«Пустил тебе я кровь! — Гильом воскликнул.—

Как мой булат остер — теперь ты видишь».

В ответ Гугон Немецкий гордо кинул:

«Да поразит тебя, Гильом, всевышний!

Меня лишь поцарапал — не сломил ты,

А мяса у меня и так избыток.

Но тем, кого здесь пилигримы ищут,

Клянусь тебе, что день еще не минет,

Как я за рану заплачу сторицей».

Свой меч стальной Гугон рукою стиснул,

Проворно отразил им вражий выпад

И угодил Гильому в шлем так сильно,

Что все каменья из него повышиб.

Не будь в кольчужном капюшоне рыцарь,

Граф Эмери в тот день лишился б сына.

Но рассудил иначе вседержитель:

Гугону прыть его лишь повредила —

Меч от удара выпал из десницы.

Второй клинок Гугон из ножен вынул.

Увидел это граф, с насмешкой хмыкнул,

Стальной свой Жуайёз рукою стиснул,

Его на шлем врага обрушил с силой,

Но сталь в плечо Гугону угодила,

Грудь рассекла н в сердце углубилась.

Гугон качнулся, граф клинок свой вырвал,

А так как дело было возле Тибра,

Скатился в реку труп и в волнах скрылся —

Его на дно доспехи потащили.

Так никогда он больше и не выплыл.

Граф крикнул: «Монжуа! Сражен противник.

Бог и святой Денис за нас вступились.

Счет с этим за Людовика свели мы».

Вскочил на Алиона победитель.

Взял Клиневана в повод — конь-то дивный —

И без задержки в лагерь возвратился.

Смельчак Бертран навстречу дяде вышел,

К нему Людовик присоединился.

Гелен с Готье немало слез пролили:

За родича им столь же страшно было

Лишь в день, когда Гильом с Корсольтом бился.

«Ах, дядя, неужели впрямь вы живы?»

«Жив, — граф ответил. — Спас меня зиждитель.

Бертран, не стану от тебя таиться:

Вот конь тебе, чтоб не был ты в обиде

На то, что я — не ты с врагом сразился».

Сказал Бертран: «Большое вам спасибо».

Меж тем объяли страх и ужас римлян.

Твердят они: «Мы глупо поступили.

Пал и в куски изрублен наш властитель.

Одно нам остается — покориться.

Пойдем упросим, чтоб нас пощадили».

«Идем скорей», — весь город согласился.

Кресты они выносят золотые,

Молитвенники, ладонки, кадила,

И мощи чудотворные, и миро.

Ворота городские растворились,

И в Рим вступил законный повелитель.

LXII

Вот въехал в Рим Гильом, отважный граф,

Во храм повел сеньера сей же час.

Сесть отроку на трон помог смельчак,

Его короной Франции венчал.

Людовику все присягнули там —

И те, кто верность соблюдал всегда,

И те, кто был готов в измену впасть.

LXIII

Вот въехал в Рим Гильом, отважный воин,

Сеньера своего венчал короной,

Империю его привел в покорность

И захотел домой вернуться снова.

Путь оказался долог и нелегок,

Но Франции родной достигло войско.

Направился в Париж король Людовик,

А граф в Монтрей-сюр-Мер неспешно отбыл

В надежде там вкусить желанный отдых —

Ходить гулять да ездить на охоту,

Но насладиться не успел покоем:

Вновь у французов начались раздоры.

Между собой ведут войну бароны,

Жгут города и разоряют села,

Людовика не слушаются вовсе.

Гонец об этом весть привез Гильому,

И тот чуть не сошел с ума от горя.

«Племянник, слышишь? — он Бертрану молвил.

Совет разумный дай мне, ради бога.

Боюсь, лишится наш король престола».

Бертран в ответ: «Какая вам забота?

И Францию пошлите, дядя, к черту,

И короля, который глуп настолько,

Что сохранить корону не способен».

Гильом ему: «Нет, то моя забота.

Мне молодость не жаль отдать сеньеру».

Своих вассалов и друзей он поднял,

Встал во главе их, двинулся в дорогу

И рать привел в Париж, богатый город,

Где находился юный венценосец.

Меж тем сильней пошло междоусобье.

Гильом Короткий Нос с прискорбьем понял,

Что с этою страной расстаться должен —

Там у него врагов смертельных много.

В Лан был им увезен державный отрок

И под охрану горожанам отдан,

А граф пошел на недругов походом,

Стал выжигать и грабить их феоды,

Их замки брать и сровнивать с землею,

Во прах сметать их стены и донжоны.

Так со смутьянов за год сбил он гонор.

Что в Лан пришли пятнадцать графов гордых

И попросили короля с поклоном

Пожаловать их вновь уделом отчим.

Сестру Гильома взял Людовик в жены,

Им на престоле утвержден был прочно,

Но позабыл его заслуги вскоре.

НИМСКАЯ ТЕЛЕГА

Перевод со старофранцузского Ю. Корнеева

I

Честные господа, пускай во всем

Вам царь небес удачу ниспошлет!

Послушайте о том, кто до сих пор

Никем из христиан не превзойден.

То был маркграф Гильом Короткий Нос.

В Ним на простой телеге въехал он,

Оранжем с бою овладел потом,

Там отнял несравненную Гибор

У короля славонского Тибо,

Крестил ее, своей женой нарек,

И был под Римом им убит Корсольт.

Так послужил Христу он в мире сем,

Что рай святой отверз ему господь.

Шел месяц май, катился к лету год,

Деревья расцвели, стал зелен дол,

Защебетал привольно птичий хор.

Домой с охоты ехал граф Гильом.

В лесу он много времени провел,

Там двух оленей уложил стрелой,

На трех испанских мулах туши вез.

Колчан повесил он на левый бок,

Лук заболонный вскинул на плечо.

С ним скачут сорок юных удальцов

Из графских и из княжеских родов.

Сан рыцарский им дай не так давно.

Бароны ловчих птиц везут с собой,

Ведут на длинных сворках гончих псов,

В Париж вступают через Малый мост.

Отважен граф Гильом, могуч и росл,

К себе домой добычу он везет,

Племянника встречает своего

И задает вопрос: «Бертран, отколь?»

«Скажу вам правду, — отвечает тот.—