Песнь о Роланде. Коронование Людовика. Нимская телега. Песнь о Сиде. Романсеро

С земли вскочил Гильом, лихой воитель,
Воззвал смиренно к богу и пречистой:
²⁵⁶⁵

«Мария пресвятая, помоги мне:Впервые нынче из седла я выбит».
Гугон Немецкий графу гордо кинул:
«Гроша, Гильом, не стоишь ты отныне.
За мной все земли и твердыни Рима —
²⁵⁷⁰ Владеть не будет ваш Людовик ими».
«Трус, — молвил граф, — срази тебя Спаситель!
Тем, кто сюда сбирает пилигримов,
Клянусь тебе, что день еще не минет,
А уж за жизнь твою не поручится
²⁵⁷⁵ Никто одним безаном[328] в этом мире».Стальной свой Жуайёз рукой он стиснул,
Проворно отразил им вражий выпад
И угодил Гугону в шлем так сильно,
Что все каменья из него повышиб.
²⁵⁸⁰ Спас лишь кольчужный капюшон спесивца,
Не то бы тут же он лишился жизни.
Скользнул клинок до пояса и ниже,
Так, что на протяженье локтя с лишним
Отстала плоть и кости обнажились.
²⁵⁸⁵ «Пустил тебе я кровь! — Гильом воскликнул.—
Как мой булат остер — теперь ты видишь».
В ответ Гугон Немецкий гордо кинул:
«Да поразит тебя, Гильом, всевышний!
Меня лишь поцарапал — не сломил ты,
²⁵⁹⁰ А мяса у меня и так избыток.
Но тем, кого здесь пилигримы ищут,
Клянусь тебе, что день еще не минет,
Как я за рану заплачу сторицей».
Свой меч стальной Гугон рукою стиснул,
²⁵⁹⁵ Проворно отразил им вражий выпад
И угодил Гильому в шлем так сильно,
Что все каменья из него повышиб.
Не будь в кольчужном капюшоне рыцарь,
Граф Эмери в тот день лишился б сына.
²⁶⁰⁰ Но рассудил иначе вседержитель:
Гугону прыть его лишь повредила —
Меч от удара выпал из десницы.
Второй клинок Гугон из ножен вынул.
Увидел это граф, с насмешкой хмыкнул,
²⁶⁰⁵ Стальной свой Жуайёз рукою стиснул,
Его на шлем врага обрушил с силой,
Но сталь в плечо Гугону угодила,
Грудь рассекла и в сердце углубилась.
Гугон качнулся, граф клинок свой вырвал,
²⁶¹⁰ А так как дело было возле Тибра,
Скатился в реку труп и в волнах скрылся —
Его на дно доспехи потащили.
Так никогда он больше и не выплыл.
Граф крикнул: «Монжуа! Сражен противник.
²⁶¹⁵ Бог и святой Денис за нас вступились.
Счет с этим за Людовика свели мы».
Вскочил на Алиона победитель.
Взял Клиневана в повод[329] — конь-то дивный —
И без задержки в лагерь возвратился.
²⁶²⁰ Смельчак Бертран навстречу дяде вышел,
К нему Людовик присоединился.
Гелен с Готье немало слез пролили:
За родича им столь же страшно было
Лишь в день, когда Гильом с Корсольтом бился.
²⁶²⁵ «Ах, дядя, неужели впрямь вы живы?»
«Жив, — граф ответил. — Спас меня зиждитель.
Бертран, не стану от тебя таиться:
Вот конь тебе, чтоб не был ты в обиде
На то, что я — не ты с врагом сразился».
²⁶³⁰ Сказал Бертран: «Большое вам спасибо».
Меж тем объяли страх и ужас римлян.
Твердят они: «Мы глупо поступили.
Пал и в куски изрублен наш властитель.
Одно нам остается — покориться.
²⁶³⁵ Пойдем упросим, чтоб нас пощадили».
«Идем скорей», — весь город согласился.
Кресты они выносят золотые,
Молитвенники,  ладонки,  кадила,
И мощи чудотворные, и миро.
²⁶⁴⁰ Ворота городские растворились,
И в Рим вступил законный повелитель.